Осень заканчивается весной (24)

*** 

Как же та деревня называлась? Переделкино, Присыпкино, что-то похожее, но не то. Он включил ноутбук, залез в карту. Сначала они с Андреем Николаевичем ехали на юг, потом стали уходить на восток. Значит или на юго-востоке, или востоке от этого города. 

Ехали примерно час по времени. При тестевой езде это может быть от сорока до семидесяти километров от отсюда. 

Глаза рыскали по монитору, но ничего похожего не находили. Он увеличил карту. Приступово. Она! И озерко небольшое рядом, и речка безымянная на карте, она там тоже без таблички с названием, пересекали они речушку прямо перед самой деревней по шаткому мостку. 

Нет, сегодня уже поздно ехать. Дорога там просто никакая. В темноте ее штурмовать опасно. 

Завтра. Как рассветет. Теперь бы еще поспать перед поездкой. Хотя после стольких дней пьяного сна, это будет сделать тяжело. 

Ночь и правда была мучительной, бессонной, хотелось отложить поездку, но это могло после такой ночи закончиться плохо. Тянуло поправить здоровье тем, чем он его испортил. Благо, деньги на карте были. Хватило бы надолго. 

Буянов принял холодный душ, обтерся полотенцем, оделся. Надо выезжать. К дороге и к автомобилю после такого истязания себя, нужно было привыкать долго. 

На светофоре, во встречном потоке он заметил знакомую машину. Проезжавшая медленно мимо него, она, Марина, это была Марина, посмотрела на него и грустно улыбнулась. Захотелось развернуться и рвануть за ней. 

Нет. 

Позже. 

Нужно сначала все привести к общему знаменателю. А может это и не она была. Мало ли в их большом городе подобных автомобилей, мало ли в их большом городе красивых женщин. Ведь он ее облик больше домыслил сейчас, нежели разглядел. 

Дорога, мосток через речку и деревня вылезла из низины. Да, она. Этот первый дом в деревне он его запомнил. Запомнил по красивым резным наличникам на окнах. Они и сейчас были красивыми, несмотря на то, что с них почти облезла краска. Давно не обновлялась. 

А как дальше ехать, он не знал. Не помнил. Дорога здесь разделилась на две. Логично было ехать вниз, к озеру, дом деда Пахома, а так вроде звали друга бывшего тестя, был у самого озера. А озеро отсюда уже просматривалось. Но что-то говорило ему, что не так они в прошлый раз ехали. Значит нужно верхом сначала, а потом может и второй спуск к озеру будет. 

Евгений вышел из машины. Зябкий ветер пронизывал его не по погоде одетую куртку насквозь. Он осмотрел дорогу вниз. Спуститься можно без проблем. А вот подняться оттуда будет тяжело. Или даже невозможно. Придется идти пешком. Но сначала надо согреться в машине. Холодно. 

— Эй, милок! Тебе чего? 

Буянов оглянулся. Из первого дома с теми красивыми наличниками вышла старушка. Остановилась у калитки, с любопытством разглядывала незнакомца. 

— Мать, подскажите пожалуйста, у вас тут дед Пахом у озера жил. Как к нему проехать или пройти можно? 

— Пахом? Какой Пахом? Нету у нас никакого Пахома? Может Прохор? Так он и сейчас живет, дай бог ему еще сто лет прожить. 

Ну конечно, Прохор! Прохор его зовут! 

— Да, да, конечно, Прохор! Как к нему проехать? 

— Да вот тут, верхом. Там потом спуск к его дому. Только дорога там плохая. Смотри, встрянешь. Тут недавно к нему двое приезжали. Не поехали на машине до низа. Пешком отсюда пошли. 

— Кто, кто, мать приезжал? 

Значит угадал. Скорее всего угадал. 

— Да мужик один, немолодой, в годах уже, постарше тебя будет. Да пацан с ним, этот молодой. Так вот, мужик тот, потом один уехал. Остался, стало быть, пацан у Прохора. Наверное, до сих пор там. Не видела, чтобы кто-то приезжал за ним. А к Прохору мимо моего дома не проедешь. 

— А не помните, какая машина была? У этого, немолодого. 

— Так синяя, наша, Жигули вроде. 

Тесть. Его машина по словам старушки. 

— Матушка, спасибо! Дай бог и тебе долгих лет жизни! 

— Да за что, милок? А чего, к Прохору-то не пойдешь? 

— Да нет, уже не надо. Может быть, потом, попозже приеду. Сейчас уже не надо. До свидания! 

— Ну коли так, до свидания! Езжай с богом! 

Сев в машину, Евгений первым делом набрал нужный номер на телефоне. 

— Алло! Вера! Черт с ними! Пусть приходят. Я готов к переговорам. О Димке ничего не слышно? 

Вера обдумывала свои слова, не сразу ответила. 

— Нет. Нет Димы. Ты о чем? Какие переговоры? 

— Я о доме. А с Димой все нормально. Хотя ты и знаешь об этом. 

— Что я знаю? О каком доме? Ты пьян снова? 

— Да, в стельку, лыка не вяжу. В общем так, жду переговорщиков по дому три дня. Максимум. Потом меняю свое решение. 

Буянов отбился. Не хотелось слышать ложь жены, хоть теперь и бывшей. Что же с ней произошло, что случилось с ней? Да, он не ангел, а если быть честным к себе, то он подлец. Никогда не относился к жене, как к чему-то дарованному ему небом. Любил? Да! Обожал? Да! Не представлял себе жизнь свою без нее? Да! Но обижал, предавал, изменял. И его еще счастье, что она столько лет это терпела. Терпела! Неужели она так переболела всем этим, кардинально изменившись?