Ах, Зяма, Зямочка

Ах, Зяма, Зямочка – судьбу шута

ты вымолил у жизни…

Овсюгом

таился среди корма лошадиного,

за ширмой спрятав покалеченное тело…

Но голос! Голос!!!

Этот трубный глас

распространился по хрущёвкам и проспектам

и стал настолько узнаваем,

что

ты выскочил из кукольного храма

как оглашенный…

И тотчас же сотворив,

из самого себя живую куклу,

так гениально захромал по всей планете,

что стал кумиром вдов поры военной.

А, вспомните…

Перед уходом,

и перед тем, как занавес упал,

последний действом – твой телетеатр…

Вот, в глубине задрапированного кресла,

закрыв глаза,

сидит измученный старик…

Вдруг, встрепенувшись…

И пульсируя ладонями и торсом,

морщинами, глазами,

носом

и голосом непревзойденно-сиплым…

Как ты тянулся к нам,

как умолял,

как утверждал, что смерти нет в помине…

Ах, Зяма, Зямочка…

Судьбу шута

нам на забаву выпросив у жизни…

Ты взял и растворился без остатка…

Весь…

Без остатка…

Растворился

в нас…