Убьёт меня, наверное, стрелок.
Он меток... И стрела ему послушна...
Мы боль свою впускаем на порог,
и открываем дверь душе заблудшей.
Она скиталась, где то по дворам,
роняла запахи и сочиняла стансы.
И отдавала всё, что снится нам,
когда мы о любви поём романсы.

Искал её я на тропе лесной,
бродил в ночи по улицам пустынным.
А сердце билось птицею ручной,
и грудь пронзала болью, но не сильно...
Но руки рисовали на листках,
её портрет, лишённый райской сказки.
И оставались пятна на руках,
на кровь похожей свежей, красной краски.

Убьёт меня, наверное, стрелок.
Как в тире душу пригвоздит к барьеру.
Зачем ей тело, если вышел срок -
в любви признанья тоже знают меру.
Когда желанья делят мир с бедой,
не жди в душе ты отголосков страсти.
В любви мы шли дорогою одной,
а в горе некому руки подать ей...

Не знает сердце жить иль умереть.
Лишь краской на листках рисует красной:
Души замёрзшей тело не согреть,
когда зима своей рукою властной
как в казино в отчаяньи игрок,
на кон любви свою поставит душу...
Убьёт меня наверное стрелок.
Он меток... И стрела ему послушна...