Когда бы не расширился весь мир...
Тип произведения:
Авторское
Когда бы не расширился весь мир от крохотной песчинки до Вселенной,
Когда б привыкла брать, вместо "возьми". Когда бы изнывала от безделья,
Когда бы не прошли все феврали, и мая не настало бы начало,
Когда б синица, а не журавли, чтоб загадать желанье не припала,
С тобой не породнилась бы, Парнас! Жила бы так, не сотворив ни строчки.
Ты покорил меня без лишних фраз. В плен захватил вояку-одиночку.
Поступок твой, не скрою, очень льстит от краешка до самого начала.
Но вот, без слов "надеюсь и прости" - без них бы в безызвестности витала.
Без музыки, без трелей соловья, могла бы стать давно пера акулой.
Без них не жить мне. Буду "я - не я"! Писать отважиться я б не рискнула.
Как без пословиц, книг и словарей, без критики и в меру, и не в меру,
Как без любви, надежды и страстей - чужих или своих, к примеру.
Как и без звёзд, без солнца и луны, без вечера, когда сижу без дела,
Без этих праздников и выходных, ни слова я бы вымолвить не смела.
Блокнот выносливый хранит ещё корявых строчек робкую "ершистость".
Туда вход посторонним воспрещён: там свет познала первая "речистость".
Когда б привыкла брать, вместо "возьми". Когда бы изнывала от безделья,
Когда бы не прошли все феврали, и мая не настало бы начало,
Когда б синица, а не журавли, чтоб загадать желанье не припала,
С тобой не породнилась бы, Парнас! Жила бы так, не сотворив ни строчки.
Ты покорил меня без лишних фраз. В плен захватил вояку-одиночку.
Поступок твой, не скрою, очень льстит от краешка до самого начала.
Но вот, без слов "надеюсь и прости" - без них бы в безызвестности витала.
Без музыки, без трелей соловья, могла бы стать давно пера акулой.
Без них не жить мне. Буду "я - не я"! Писать отважиться я б не рискнула.
Как без пословиц, книг и словарей, без критики и в меру, и не в меру,
Как без любви, надежды и страстей - чужих или своих, к примеру.
Как и без звёзд, без солнца и луны, без вечера, когда сижу без дела,
Без этих праздников и выходных, ни слова я бы вымолвить не смела.
Блокнот выносливый хранит ещё корявых строчек робкую "ершистость".
Туда вход посторонним воспрещён: там свет познала первая "речистость".
Николай!
Синдром поэта овладел.
Веталь, Ваша учтивость безгранична!