Когда под кожей вместо пульса бьется кислота...
Когда под кожей вместо пульса бьется кислота,
От скрежета зубного уши заложило.
И никакая не спасает суета.
Разодрано опять то, что давно зажило.
А в голове как будто взорвалось,
От пепла вдруг она потяжелела.
И горе в вены ядом ворвалось.
Тогда! Я ни о чем не сожалела.
Похоронив мечты в сто пятый раз,
Лопату на плечо закинув бойко,
Я шла в рядах таких же вот зараз,
Отчаянных, порывистых и стойких.
Мы не умеем нежно утешать,
И нагло обезьянничаем с первых.
Зато никто не сможет нас сломать
И пошатнуть стальные наши нервы.
Так с давних лет по миру повелось,
Шатает судьбы, пьяные от веры.
Мы предпочли извечным страхам злость,
А битву предпочли рутине серой.
Мы викинги, пираты, мастера,
Изобретатели машин и самолетов.
Мы воины гитары и пера,
И знаем, без падений нет и взлетов.
Наши сердца, как камень, как гранит.
А если разобьется снова склею.
И пусть душа порой чуть чуть болит,
Я в жизни не о чем не сожалею.
От скрежета зубного уши заложило.
И никакая не спасает суета.
Разодрано опять то, что давно зажило.
А в голове как будто взорвалось,
От пепла вдруг она потяжелела.
И горе в вены ядом ворвалось.
Тогда! Я ни о чем не сожалела.
Похоронив мечты в сто пятый раз,
Лопату на плечо закинув бойко,
Я шла в рядах таких же вот зараз,
Отчаянных, порывистых и стойких.
Мы не умеем нежно утешать,
И нагло обезьянничаем с первых.
Зато никто не сможет нас сломать
И пошатнуть стальные наши нервы.
Так с давних лет по миру повелось,
Шатает судьбы, пьяные от веры.
Мы предпочли извечным страхам злость,
А битву предпочли рутине серой.
Мы викинги, пираты, мастера,
Изобретатели машин и самолетов.
Мы воины гитары и пера,
И знаем, без падений нет и взлетов.
Наши сердца, как камень, как гранит.
А если разобьется снова склею.
И пусть душа порой чуть чуть болит,
Я в жизни не о чем не сожалею.