о первой любви

Я, признаться, парень тёртый;
На любой вопрос спросонок
Вам отвечу на пятёрку.
Но... Касаемо девчонок –
Был я робок. Даже слишком.
И лицо частенько рдело.
А чего ждать от мальчишки,
Что застенчив до предела?
Что там щеки! Нос аж алый,
В мыслях – хаос взъерепенства.

А она была, пожалуй,
Эталоном совершенства.
Всё при ней, всё честь по чести,
Речь – изысканная проза.
Мы учились в школе вместе.
Впрочем, нет. Скорее розно.

В параллелограмме класса
Относительность Эйнштейна,
Скорость света, модуль массы,
Фауна и флора Рейна,
Веса атомов удельность
И сплошная отдалённость.
Вне пределов – беспредельность,
То бишь неопределённость.
Где должны быть логарифмы –
В ученической тетрадке –
Множились коряво рифмы,
Как положено – украдкой,
Всё о ней (забава? шалость??).
Я немел несмелым взглядом.
А она так улыбалась!
Боже мой! Не плюньте рядом...

И пока стояла бойко
Непонятная проблема,
Двойка зиждилась на двойке
И двоилась, как дилемма.
Что гранит науки?! Камень...

Я сжигал стихотворенья,
Раздувая в чувствах пламень,
Задыхаясь от горенья.
Ничего она не знала,
Ничего. А я стеснялся
(Эх! Лиха беда начало!)
Ей открыться. И смущался.
Как до дела – весь, как вата;
Завтра будет день-деньской...

Убегали дни куда-то,
Приближая выпускной.
Вот весна сменила зиму
И скатилась с горки в лето,
И незримо лёг в низину
Всплеск цветной тепла и света.
Тут я внутренне собрался
(Вот ещё чуть-чуть – и кома)
И, дрожа, обосновался
На скамейке возле дома,
Где жила она, конечно.

Обстановка накалялась.
Протекла, быть может, вечность,
Но она не появлялась.
Я, вздыхая облегчённо,
Встал. И – вот они, напасти.
Подошла. Я обречённо
Ей промямлил глупо: «Здравствуй». –
Мы же виделись сегодня?!» –
Мама! Что же дальше делать?
Я был глубже преисподней,
Беззаветно холодея.
Не сознанье – лес дремучий,
Лешевой и бабо-Ёжный,
Где слова роились тучей
Разговорно-невозможной.
(Инглиш шпрехен, франсуаза?)
Пульс в мозгу зудел, как зуммер.
Выпалил как в омут фразу:
«Ты мне нравишься», – и умер.
Но меня и в смерти донял
Голосок её певучий:
«Что, так быстро?» – Я не понял,
Но ушёл на всякий случай
(Было что-то от насмешки
В той улыбке плутоватой).

Ощущал себя я пешкой
В двух шагах пути от мата.
Хоть пространство и огромно –
Грудь теснило от удушья.
Мимо шли людские сонмы,
Словно волны равнодушья,
Отражалось в них светило
Мутным злом морской болезни.
И качало, и штормило,
И затягивало в бездну.

* * *

Худо-бедно сплыло лихо,
Унеся с собою годы.
Я живу, как люди – тихо,
Вопреки своей природе.