Город в море ("The City in the Sea" - Edgar Allan Poe)
Тип произведения:
Перевод
*****
Зри! Смерть себе воздвигла трон,
Где град унылый возведён -
На Западе, во мгле густой,
И будь то грешник иль святой -
Здесь каждый обретёт покой...
Святыни в нём, дворцы и башни
Следы времён хранят вчерашних -
Отнюдь не те они, что наши...
Ветрам забвения отдавшись,
Там омывает небосвод
Бездонный край печальных вод...
И небеса своих лучей
Не шлют в тот град слепых ночей,
Но свет с морских глубин зловещих
Там озаряет мрак кромешный,
И в темноте мерцанье брезжит -
Над куполами залов тронных,
Где стены выше Вавилона,
В беседках и цветах из камня,
Меж древних льётся изваяний...
И храмов освещает взор,
Чей венчатый сплетён узор
В этюд фиалковый с лозой...
И омывает небосвод
Бездонный край печальных вод.
И тени башни поглотили -
Те словно в воздух воспарили,
А с Главной башни - долгий взор,
Смерть мрачный свой несёт дозор...
Могил и крипт зияют входы,
Где тихих волн мерцают воды -
Их не прельщает блеск алмазов,
Что в идолах сверкают глазом,
И мертвецов убор роскошный
Морскую тишь не растревожит -
Не взволновать ничем, увы!
Зеркальной мёртвой синевы...
И лёгкой зыби не бывает -
В других морях ветра гуляют,
И ни намёка нет на то,
Что дышит ветром сей простор...
Но вдруг — ужели дуновение!
Волна — и гладь пришла в движение!
Кто-то невидимой рукою
Влечёт тот град на дно морское,
И башен каменные шпили
Брешь в небесах собой пробили,
И волн уж виден всполох алый,
И вздох часов слабей усталый...
Когда, под жуткий гул стенаний,
Всё глубже град сойдёт во тьму,
Сам Ад с престолов вдруг восстанет -
Поклон воздать ему!
-------//--------
Lo! Death has reared himself a throne
In a strange city lying alone
Far down within the dim West,
Where the good and the bad and the worst and the best
Have gone to their eternal rest.
There shrines and palaces and towers
(Time-eaten towers that tremble not!)
Resemble nothing that is ours.
Around, by lifting winds forgot,
Resignedly beneath the sky
The melancholy waters lie.
No rays from the holy heaven come down
On the long night-time of that town;
But light from out the lurid sea
Streams up the turrets silently-
Gleams up the pinnacles far and free-
Up domes- up spires- up kingly halls-
Up fanes- up Babylon-like walls-
Up shadowy long-forgotten bowers
Of sculptured ivy and stone flowers-
Up many and many a marvellous shrine
Whose wreathed friezes intertwine
The viol, the violet, and the vine.
Resignedly beneath the sky
The melancholy waters lie.
So blend the turrets and shadows there
That all seem pendulous in air,
While from a proud tower in the town
Death looks gigantically down.
There open fanes and gaping graves
Yawn level with the luminous waves;
But not the riches there that lie
In each idol's diamond eye-
Not the gaily-jewelled dead
Tempt the waters from their bed;
For no ripples curl, alas!
Along that wilderness of glass-
No swellings tell that winds may be
Upon some far-off happier sea-
No heavings hint that winds have been
On seas less hideously serene.
But lo, a stir is in the air!
The wave- there is a movement there!
As if the towers had thrust aside,
In slightly sinking, the dull tide-
As if their tops had feebly given
A void within the filmy Heaven.
The waves have now a redder glow-
The hours are breathing faint and low-
And when, amid no earthly moans,
Down, down that town shall settle hence,
Hell, rising from a thousand thrones,
Shall do it reverence.
Зри! Смерть себе воздвигла трон,
Где град унылый возведён -
На Западе, во мгле густой,
И будь то грешник иль святой -
Здесь каждый обретёт покой...
Святыни в нём, дворцы и башни
Следы времён хранят вчерашних -
Отнюдь не те они, что наши...
Ветрам забвения отдавшись,
Там омывает небосвод
Бездонный край печальных вод...
И небеса своих лучей
Не шлют в тот град слепых ночей,
Но свет с морских глубин зловещих
Там озаряет мрак кромешный,
И в темноте мерцанье брезжит -
Над куполами залов тронных,
Где стены выше Вавилона,
В беседках и цветах из камня,
Меж древних льётся изваяний...
И храмов освещает взор,
Чей венчатый сплетён узор
В этюд фиалковый с лозой...
И омывает небосвод
Бездонный край печальных вод.
И тени башни поглотили -
Те словно в воздух воспарили,
А с Главной башни - долгий взор,
Смерть мрачный свой несёт дозор...
Могил и крипт зияют входы,
Где тихих волн мерцают воды -
Их не прельщает блеск алмазов,
Что в идолах сверкают глазом,
И мертвецов убор роскошный
Морскую тишь не растревожит -
Не взволновать ничем, увы!
Зеркальной мёртвой синевы...
И лёгкой зыби не бывает -
В других морях ветра гуляют,
И ни намёка нет на то,
Что дышит ветром сей простор...
Но вдруг — ужели дуновение!
Волна — и гладь пришла в движение!
Кто-то невидимой рукою
Влечёт тот град на дно морское,
И башен каменные шпили
Брешь в небесах собой пробили,
И волн уж виден всполох алый,
И вздох часов слабей усталый...
Когда, под жуткий гул стенаний,
Всё глубже град сойдёт во тьму,
Сам Ад с престолов вдруг восстанет -
Поклон воздать ему!
-------//--------
Lo! Death has reared himself a throne
In a strange city lying alone
Far down within the dim West,
Where the good and the bad and the worst and the best
Have gone to their eternal rest.
There shrines and palaces and towers
(Time-eaten towers that tremble not!)
Resemble nothing that is ours.
Around, by lifting winds forgot,
Resignedly beneath the sky
The melancholy waters lie.
No rays from the holy heaven come down
On the long night-time of that town;
But light from out the lurid sea
Streams up the turrets silently-
Gleams up the pinnacles far and free-
Up domes- up spires- up kingly halls-
Up fanes- up Babylon-like walls-
Up shadowy long-forgotten bowers
Of sculptured ivy and stone flowers-
Up many and many a marvellous shrine
Whose wreathed friezes intertwine
The viol, the violet, and the vine.
Resignedly beneath the sky
The melancholy waters lie.
So blend the turrets and shadows there
That all seem pendulous in air,
While from a proud tower in the town
Death looks gigantically down.
There open fanes and gaping graves
Yawn level with the luminous waves;
But not the riches there that lie
In each idol's diamond eye-
Not the gaily-jewelled dead
Tempt the waters from their bed;
For no ripples curl, alas!
Along that wilderness of glass-
No swellings tell that winds may be
Upon some far-off happier sea-
No heavings hint that winds have been
On seas less hideously serene.
But lo, a stir is in the air!
The wave- there is a movement there!
As if the towers had thrust aside,
In slightly sinking, the dull tide-
As if their tops had feebly given
A void within the filmy Heaven.
The waves have now a redder glow-
The hours are breathing faint and low-
And when, amid no earthly moans,
Down, down that town shall settle hence,
Hell, rising from a thousand thrones,
Shall do it reverence.