ПАДАЛЬ
Тип произведения:
Авторское
Les fleurs du mal
(recueil de po;mes)
Une charogne
Rappelez-vous l’objet que nous v;mes, mon ;me,
Ce beau matin d’;t; si doux :
Au d;tour d’un sentier une charogne inf;me
Sur un lit sem; de cailloux,
Les jambes en l’air, comme une femme lubrique,
Br;lante et suant les poisons,
Ouvrait d’une fa;on nonchalante et cynique
Son ventre plein d’exhalaisons.
Le soleil rayonnait sur cette pourriture,
Comme afin de la cuire ; point,
Et de rendre au centuple ; la grande Nature
Tout ce qu’ensemble elle avait joint ;
Et le ciel regardait la carcasse superbe
Comme une fleur s’;panouir.
La puanteur ;tait si forte, que sur l’herbe
Vous cr;tes vous ;vanouir.
Les mouches bourdonnaient sur ce ventre putride,
D’o; sortaient de noirs bataillons
De larves, qui coulaient comme un ;pais liquide
Le long de ces vivants haillons.
Tout cela descendait, montait comme une vague,
Ou s’;lan;ait en p;tillant ;
On e;t dit que le corps, enfl; d’un souffle vague,
Vivait en se multipliant.
Et ce monde rendait une ;trange musique,
Comme l’eau courante et le vent,
Ou le grain qu’un vanneur d’un mouvement rythmique
Agite et tourne dans son van.
Les formes s’effa;aient et n’;taient plus qu’un r;ve,
Une ;bauche lente ; venir,
Sur la toile oubli;e, et que l’artiste ach;ve
Seulement par le souvenir.
Derri;re les rochers une chienne inqui;te
Nous regardait d’un oeil f;ch;,
Epiant le moment de reprendre au squelette
Le morceau qu’elle avait l;ch;.
— Et pourtant vous serez semblable ; cette ordure,
A cette horrible infection,
Etoile de mes yeux, soleil de ma nature,
Vous, mon ange et ma passion !
Oui ! telle vous serez, ; la reine des gr;ces,
Apr;s les derniers sacrements,
Quand vous irez, sous l’herbe et les floraisons grasses,
Moisir parmi les ossements.
Alors, ; ma beaut; ! dites ; la vermine
Qui vous mangera de baisers,
Que j’ai gard; la forme et l’essence divine
De mes amours d;compos;s !
Charles BAUDELAIRE (1821-1867)
Подстрочный перевод
Помни объект, который мы видели, моя душа,
Это прекрасное летнее утро так сладко:
На изгибе пути печально известная падаль
На постели, усыпанной галькой,
Ноги в воздухе, как у похотливой бабы,
Жгучие и потливые яды,
Открылся небрежно и цинично
Ее живот полон выдохов.
Солнце освещало эту гниль,
Как бы приготовить его до совершенства,
И сторицей вернуться к великой Природе
Все, что она соединила вместе;
И небо смотрело на превосходную тушу
Словно распустившийся цветок.
Вонь была такой сильной, что на траве
Ты думал, что теряешь сознание.
Мухи жужжали на этом гнилом животе,
Откуда пришли черные батальоны
Из личинок, которые текли густой жидкостью
Вдоль этих живых тряпок.
Все пошло вниз, вверх, как волна,
Или метался сверкающий;
Можно было бы сказать, что тело, опухшее от смутного дыхания,
Жил, умножая.
И этот мир сделал странную музыку,
Как бегущая вода и ветер,
Или зерно, которое веет ритмичным движением
Трясется и поворачивается в своем фургоне.
Формы померкли и остались лишь сном,
Сквозняк медленно приближается,
На забытом холсте, который художник завершает
Только по памяти.
За скалами взволнованная сука
Смотрел на нас сердитым взглядом,
В ожидании момента, чтобы вернуться к скелету
Часть, которую она уронила.
И все же ты будешь подобен этой грязи,
К этой ужасной заразе,
Звезда моих глаз, солнце моей природы,
Ты, мой ангел и моя страсть!
Да ! такой ты будешь, о королева граций,
После последних обрядов
Когда ты идешь, под травой и пышными цветами,
Гнить среди костей.
Итак, о, моя красота! скажи вредителям
Кто съест тебя поцелуями,
Что я сохранил форму и божественную сущность
Из моей разложившейся любви!
ПЕРЕВОД
с французского языка
Шарль Бодлер
ПАДАЛЬ
(сборник " Цветы зла")
Душа моя, ты помнишь, как - то раз
В рассветные часы сухого лета
Мы на дороге повстречали грязь
Остатков гнойных падшего объекта.
Торчали ноги похотливо вверх,
И трупные текли из чрева яды;
Где до поры хранился смертный грех -
Теперь для вздохов не было преграды.
А Солнце освещало эту гниль
И шлифовало гнойный тлен умело,
Чтоб сдать природе списанный утиль,
Что собрала она когда-то в тело.
Смотрело небо на плывущий смрад,
На алую раскрывшуюся "розу.",
Нам захотелось поскорей назад,
Чтоб избежать столбнячного гипноза.
Жужжали мухи в мокром животе,
Личинки спали в батальонах кладок
И шевелились черви в суете
Вдоль этих мёртвых и вонючих тряпок..
Все колыхалось мутною волной,
Металось, как зимой ночная вьюга.
Казалось, что гниющий труп живой
И дышит, хоть страдает от недуга.
Весь этот мир в движении жужжит,
Как ветер и вода в пустынной зоне;
Или зерно, что жалобно шумит,
Когда трясется в грузовом фургоне.
Размыты формы тела мёртвым сном,
Там воздух между рёбрами гуляет;
Так старую картину о былом
По памяти художник завершает.
А сука за кустом ждала момент
И ненавистным взглядом нас сверлила;
Её манил обглоданный скелет
И тот кусок, что в спешке уронила.
И ты накормишь плотью гадов всласть,
И ты подобна станешь этой грязи...
Умрёт мой ангел, пламенная страсть!
Звездой ты упадёшь когда-то наземь.
Лишь стихнет шум обрядов и гостей,
Сойдёшь в могилу ты принцессой граций
И гнить начнёшь в кругу своих костей,
А наверху - цветами украшаться.
А червь целуя ищет труп свежей...,
Ты расскажи врагам кровососущим
О разложившейся любви моей,
(recueil de po;mes)
Une charogne
Rappelez-vous l’objet que nous v;mes, mon ;me,
Ce beau matin d’;t; si doux :
Au d;tour d’un sentier une charogne inf;me
Sur un lit sem; de cailloux,
Les jambes en l’air, comme une femme lubrique,
Br;lante et suant les poisons,
Ouvrait d’une fa;on nonchalante et cynique
Son ventre plein d’exhalaisons.
Le soleil rayonnait sur cette pourriture,
Comme afin de la cuire ; point,
Et de rendre au centuple ; la grande Nature
Tout ce qu’ensemble elle avait joint ;
Et le ciel regardait la carcasse superbe
Comme une fleur s’;panouir.
La puanteur ;tait si forte, que sur l’herbe
Vous cr;tes vous ;vanouir.
Les mouches bourdonnaient sur ce ventre putride,
D’o; sortaient de noirs bataillons
De larves, qui coulaient comme un ;pais liquide
Le long de ces vivants haillons.
Tout cela descendait, montait comme une vague,
Ou s’;lan;ait en p;tillant ;
On e;t dit que le corps, enfl; d’un souffle vague,
Vivait en se multipliant.
Et ce monde rendait une ;trange musique,
Comme l’eau courante et le vent,
Ou le grain qu’un vanneur d’un mouvement rythmique
Agite et tourne dans son van.
Les formes s’effa;aient et n’;taient plus qu’un r;ve,
Une ;bauche lente ; venir,
Sur la toile oubli;e, et que l’artiste ach;ve
Seulement par le souvenir.
Derri;re les rochers une chienne inqui;te
Nous regardait d’un oeil f;ch;,
Epiant le moment de reprendre au squelette
Le morceau qu’elle avait l;ch;.
— Et pourtant vous serez semblable ; cette ordure,
A cette horrible infection,
Etoile de mes yeux, soleil de ma nature,
Vous, mon ange et ma passion !
Oui ! telle vous serez, ; la reine des gr;ces,
Apr;s les derniers sacrements,
Quand vous irez, sous l’herbe et les floraisons grasses,
Moisir parmi les ossements.
Alors, ; ma beaut; ! dites ; la vermine
Qui vous mangera de baisers,
Que j’ai gard; la forme et l’essence divine
De mes amours d;compos;s !
Charles BAUDELAIRE (1821-1867)
Подстрочный перевод
Помни объект, который мы видели, моя душа,
Это прекрасное летнее утро так сладко:
На изгибе пути печально известная падаль
На постели, усыпанной галькой,
Ноги в воздухе, как у похотливой бабы,
Жгучие и потливые яды,
Открылся небрежно и цинично
Ее живот полон выдохов.
Солнце освещало эту гниль,
Как бы приготовить его до совершенства,
И сторицей вернуться к великой Природе
Все, что она соединила вместе;
И небо смотрело на превосходную тушу
Словно распустившийся цветок.
Вонь была такой сильной, что на траве
Ты думал, что теряешь сознание.
Мухи жужжали на этом гнилом животе,
Откуда пришли черные батальоны
Из личинок, которые текли густой жидкостью
Вдоль этих живых тряпок.
Все пошло вниз, вверх, как волна,
Или метался сверкающий;
Можно было бы сказать, что тело, опухшее от смутного дыхания,
Жил, умножая.
И этот мир сделал странную музыку,
Как бегущая вода и ветер,
Или зерно, которое веет ритмичным движением
Трясется и поворачивается в своем фургоне.
Формы померкли и остались лишь сном,
Сквозняк медленно приближается,
На забытом холсте, который художник завершает
Только по памяти.
За скалами взволнованная сука
Смотрел на нас сердитым взглядом,
В ожидании момента, чтобы вернуться к скелету
Часть, которую она уронила.
И все же ты будешь подобен этой грязи,
К этой ужасной заразе,
Звезда моих глаз, солнце моей природы,
Ты, мой ангел и моя страсть!
Да ! такой ты будешь, о королева граций,
После последних обрядов
Когда ты идешь, под травой и пышными цветами,
Гнить среди костей.
Итак, о, моя красота! скажи вредителям
Кто съест тебя поцелуями,
Что я сохранил форму и божественную сущность
Из моей разложившейся любви!
ПЕРЕВОД
с французского языка
Шарль Бодлер
ПАДАЛЬ
(сборник " Цветы зла")
Душа моя, ты помнишь, как - то раз
В рассветные часы сухого лета
Мы на дороге повстречали грязь
Остатков гнойных падшего объекта.
Торчали ноги похотливо вверх,
И трупные текли из чрева яды;
Где до поры хранился смертный грех -
Теперь для вздохов не было преграды.
А Солнце освещало эту гниль
И шлифовало гнойный тлен умело,
Чтоб сдать природе списанный утиль,
Что собрала она когда-то в тело.
Смотрело небо на плывущий смрад,
На алую раскрывшуюся "розу.",
Нам захотелось поскорей назад,
Чтоб избежать столбнячного гипноза.
Жужжали мухи в мокром животе,
Личинки спали в батальонах кладок
И шевелились черви в суете
Вдоль этих мёртвых и вонючих тряпок..
Все колыхалось мутною волной,
Металось, как зимой ночная вьюга.
Казалось, что гниющий труп живой
И дышит, хоть страдает от недуга.
Весь этот мир в движении жужжит,
Как ветер и вода в пустынной зоне;
Или зерно, что жалобно шумит,
Когда трясется в грузовом фургоне.
Размыты формы тела мёртвым сном,
Там воздух между рёбрами гуляет;
Так старую картину о былом
По памяти художник завершает.
А сука за кустом ждала момент
И ненавистным взглядом нас сверлила;
Её манил обглоданный скелет
И тот кусок, что в спешке уронила.
И ты накормишь плотью гадов всласть,
И ты подобна станешь этой грязи...
Умрёт мой ангел, пламенная страсть!
Звездой ты упадёшь когда-то наземь.
Лишь стихнет шум обрядов и гостей,
Сойдёшь в могилу ты принцессой граций
И гнить начнёшь в кругу своих костей,
А наверху - цветами украшаться.
А червь целуя ищет труп свежей...,
Ты расскажи врагам кровососущим
О разложившейся любви моей,
Как я храню божественную сущность.