Оборотень

Оборотень.

Все бабушки при встрече называли друг друга по отчеству. Моя бабушка была Петровна. И вот к Петровне пришли подруги былой молодости, в гости на чай. Чай был душистый со свежим медом и бабушкиной выпечкой. Просто все сладко и вкусно. Вспоминая прожитую жизнь, ближе к вечеру начали вспоминать о своих любимых.

           Вот она, бабушка, начала рассказ про свою подругу. Было это после Первой мировой, когда любимые мужья уходили на службу к царю и не вертались, погибая в бою за Родину. Проходило много лет, а жены так и жили в тоске по мужьям. Только по старинным поверьям скучать было нельзя.

 Заскучала под старость лет Егоровна и очень стала меняться. Стала Егоровна скрытной, молчаливой. Ближе к вечеру бежит со всех ног домой, прихорашивается. Стало подруг интересовать для кого она так себя обиходит, наряжается. Оденет бусы яркие, приготовит платок, напечет стряпни. А в деревушках, как на ладони, все на виду, муха незамечено не пролетит. А тут никто и не ходит к Егоровне, не замечено.

Вот и стало странно подругам – для кого этот марафет. Но подруги есть подруги стали хвастаться своими любовными подвигами, и не вытерпела Егоровна, рассказала. Что ходит по ночам ее муж, дарит подарки, ласкает, говорит красивые слова. Только вот строго настрого запретил об этом никому не говорить. Бабки ей и говорят, что с ума сошла, его уже 20 лет как нет. А ну, показывай, какие он подарки носит. Открыла Егоровна свой сундук, достала платок красивый и еще носовой платочек. Развернула платок с гостинцем, показывает, вот, мол, конфетки подарил. Смотрят, а там вместо конфеток, заичьи «орешки». Тогда сомнений не осталось, что действительно ходит, но кто?

Подыскали знающую старушку и она надавала советов дельных. Выяснилось что это вроде оборотня ходит в образе того человека, по которому тоскуют сильно. И ходит не просто так, а за душой. В итоге, если не принять меры, человек погибал при  очень скверных обстоятельствах. Был удушен и тому подобное. Вот бабулька и научила Егоровну: « Истопи жарко русскую печку, вся нечисть боится печек. Залезь на ее и ни при каких обстоятельствах, чтобы он тебе не говорил, не слезай с нее. Возьми, одень самое красивое платье, только не на ту сторону, выверни его. И молись в душе, и молись».       

Женщины как могли утешали, поддерживали и все – таки убедили, что это не ее милый. Вот истопила Егоровна жарко печку, одела платье левой стороной, приготовила угощение на столе и залезла наверх. Сидит там, где ей посоветовала старушка, а сама про себя молится. Стало темнеть, шумы прекратились, в деревне все уснули. Электричества не было, а горела просто керосинка. Лампа с фительком, дающая тусклый свет от сгораемого керосина. Было темно и очень жутко. Егоровна понимала уже, что это не ее муж и становилось еще страшней и жутковатее.

Вдруг скрипнула дверь калитки, потом шаги в сенях и отворилась дверь. Вошел так называемый любимый в солдатской форме царских времен. В том возрасте, каким уходил служить, каким его помнили. Начал милый удивляться почему ему не рады и не встречают. Начал говорить ласковые слова., уговаривать, чтобы слезла с печки, обняла его.

А Егоровна сидит как истукан, от страха на печи не шевелится. Начал ее любезный друг просить, настаивать, слазь давай и все. Я тебе, мол, подарочек принес, красивый платок, слезешь, сам тебе и одену, моя ненаглядная. А та сидит и не шевелится, в голове молитвы читает. Тут говорит ей милый: « А что это ты, дорогуша, платье – то левой стороной одела?» А сам к печке боится подойти. Ну Егоровна как ее старушка научила и отвечает: « Платье я на леву сторону одела, потому что мертвые к живым не ходят».

Тут он поглядел ей в глаза и начал грозить пальцем, говорит, что догадалась старая. Повернулся, а со спины пустота, нет ничего, одни кости торчат и начал быстро уменьшаться ростом и превратился в маленького человечка, запрыгнул на порог, дверь с грохотом отворилась, еще раз повернулся, погрозил пальцем и испарился. В ограде все забренчало и на чердаке тоже, словно кто кирпичи кидает. Но бабка стойко молилась.

Пропели первые петухи, красивый платок, который принес гость из леса на подарок и хотел так мило одеть на Егоровну, превратился в веревку. Нетрудно предположить, если не зоркость подруг, какая концовка могла быть у рассказа. Дом окропили святой водой, обсыпали трехлетним маком. А оборотни не могут выносить рассыпанные вещи. Если бы он вернулся, то до утра бы на коленках собирал бы трехлетний мак в горсть. Вот такие могут быть подарочки.