Кулинарный конфуз.

Прошу меня извинить, за некую вульгарность, но всё происходило именно так…

После окончания лекций часть студентов рванула к «Ёлочке». Это было непритязательное кафе известное дешевизной своих блюд. Именно поэтому, к осенним сумеркам, от утреннего ассортимента мало чего оставалось. Иногородним – куда деваться? Да и размер стипендии не зашкаливал чтобы быть привередливым.

Николай уныло пересчитал имевшуюся у него наличность, - особо не разгуляешься. Пришлось довольствоваться одной порцией гуляша, скудно смотревшейся на тройном гарнире. В придачу, к этому позднему часу, в качестве гарнира оставалась лишь вялая тушёная капуста. Сойдёт. Голод – лучший помощник аппетита.

Когда он подходил к ближайшему столику, то с удивлением обнаружил там свою сокурсницу – Машу, которая брезгливо ковырялась вилкой в подобном же блюде. Странным было то, что она, городская студентка, позарилась на еду в этой кафешке где только иногородние и транзитные питались, за неимением вариантов.

- Ты это чего? Какими судьбами здесь оказалась? – выпалил он с ходу усаживаясь напротив неё.

- А… - отмахнулась она вилкой. – Родичи смылись до завтра на дачу, сестрица с кавалером умчалась в кино, а готовить самой – лень.

Наступила пауза посвящённая приёму пищи. Хоть она начала кушать и до него, но тарелки опустели почти одновременно. За чаем завязалась неторопливая беседа, обо всём понемножку. Разговор кончился тем, что Маша пригласила Кольку к себе.

- Посидим, музыку послушаем… - туманно объяснила она.

Новоявленный кавалер, которому общага была уже по горло, с радостью согласился.

Они пошли пешком – было не слишком далёко. Вот тут-то у Кольки и начались некоторые продвижения в желудке. Он будто внутренним ухом слышал громкие ругательства в животе. «Хорошо что хоть не слышно, на фоне городского транспорта, - подумал он про себя. – Это наверно капуста, такую подлянку устроила».

К тому моменту, как они подошли к нужному дому, рёв в его кишечнике будто затих, но… захотелось в одно место, - срочно и без промедлений! «Как зайдём – первым делом – в толчок», - прикидывал Колька свой экспресс-план. Однако, шустрая хозяйка безжалостно опрокинула его надежды.

Пока он, человек культурный, скидывал свою обувь, Маша рванула в туалет и дверца резво защёлкнулась!

Смачно выругавшись, про себя, он стал в нетерпении подпрыгивать у входа в заветное место. Хозяйка, не подозревавшая о его мучениях, расселась там основательно. Газы подпирали, требуя выхода, и он срочно предпринял другой вариант.

Колька прошмыгнул в тёмный зал, слабо освещаемый уличными фонарями и отделённый от прихожей стеклянной перегородкой. Тут же, не особо задумываясь, он громко испортил воздух… И не один раз.

Если при обычных, жизненных обстоятельствах, неприятный запах достаточно быстро рассеивался, сам по себе, то в этот раз (чёртова капуста!) – амбре стояло без движения. Не зажигая света он разглядел в полутьме балконную дверь и сноровисто её распахнул.

А толку-то…. Современные балконы так плотно закупорены, что свежего воздуха – шиш! Колька подвигал взад-вперёд балконной дверцей, рассчитывая создать вентиляцию, но жуткий запах будто и не собирался покидать помещение. «Сейчас из туалета выскочит Машка, принюхается, - какой облом!» - мысли подстёгивали его опасения.

Наконец, чтобы хоть как-то ускорить проветривание комнаты, он снял с себя пиджак и начал шустро крутить его над головой. Карлсон, своего рода. «Пусть хоть немного по квартире развеется» - он настойчиво не ослаблял вращательных движений.

- Коль, ты где? – услышанный окрик заставил его застыть.

Маша, не увидев в прихожей своего попутчика и не разглядев его в темноте зала, сильно озадачилась.

- Я здесь! – был вынужден Николай подать голос. Она открыла разделяющую их стеклянную дверь.

- А что же это ты здесь, торчишь в темноте? – последовал резонный вопрос. Недолго думая, хозяйка включила свет.

Колька уж собирался ей чего наплести с три короба, как взгляд его тормознулся, а рот непроизвольно распахнулся…

На небольшом диванчике, возле стены, на него испуганно таращились два скукожившихся там человечка. Как он чуть позже узнал: младшая сестричка Маши и её ухажёр. Застывшая мимика их лиц была чрезвычайно, выразительной…