Интересный пациент

Я работаю психиатром в П*** клинике. Стаж моей работы составляет двадцать с лишним лет. За всю свою карьеру я повидал множество людей, психически здоровых и больных. Но только раз я столкнулся с чем-то новым, доселе невиданным и неизвестным мне случаем.
Тот пациент на первый взгляд не выделялся из сотни других таких же пациентов с диагнозом "Параноидальные идеи, бред и галлюцинации". Внешне это был совершенно обычный высокий, стройный брюнет с серыми глазами, прямым носом и проколотым левым ухом. На первом приеме мой новоиспеченный пациент вел себя предельно тихо. Лицо у него было бледное, даже какое-то пепельное. Грустными серыми глазами смотрел он себе на колени и лишь изредка обращал внимание то на меня, то на мать. На мои вопросы он отвечал спокойным, ровным голосом.
— Для чего вы там собираетесь? — Спросил я.
Пациент, беспечно рассматривавший свои колени, поднял взгляд. С минуту он изучал меня своим проницательным взором, а затем бесстрастно ответил:
— Чтобы связаться с высшим разумом.
Мать охнула, губы ее задрожали и она, в слезах, горячо обняла своего сына. Тот не шелохнулся. Он лишь перевел взгляд с меня обратно на колени.
— Что вы хотите узнать от высшего разума?
После этого вопроса пациент, казалось бы, встрепенулся: глаза заблестели, на лице промелькнула тень улыбки. Но почти сразу же он вернулся в прежнее состояние. Его правая рука успокаивающе опустилась на плечо матери.
— Свое предназначение... Узнать, почему он нас всех создал, какую цель преследовал.
— Занятно, — я сделал еще пару пометок в своем блокноте.
Пациент, немного помолчав, внезапно произнес:
— Я хотел бы поговорить с вами наедине, если это возможно, — его глаза впились в меня испытующе.
Я задумчиво посмотрел на него и на его мать.
— Если так будет лучше, — пролепетала она, уловив мой вопрошающий взгляд.
— Будьте добры, подождите нас в коридоре.
Она кивнула, выпустила сына из объятий, взяла свою черную сумку и скрылась в дверях. После ухода матери, пациент сразу преобразился: вернулся блеск энтузиазма в глазах, исчезло безразличие, лицо постепенно принимало естественный оттенок.
— В силе ли у вас врачебные тайны? — Поинтересовался он.
— Конечно.
— Мне необходимо все рассказать.
Он положил руки на мой стол. Глаза его горели, щеки порозовели — было видно, что он сильно взволнован и для него эта речь имела огромное значение.
— Как вы уже поняли, я являюсь членом некоего общества. В нем я состою с 11 лет. — Я, делавший в это время краткие записи, удивленно посмотрел на него. — Понимаю, это звучит нелепо, но вы должны выслушать меня до конца, — Он облизнул пересохшие от волнения губы. — Еще тогда, в детстве, меня и моих друзей полностью поглотила идея создания машины времени. В течении трех с половиной лет мы изучали, составляли, строили и терпели неудачу за неудачей. Наконец, сдалась вся наша команда. Вся, за исключением меня. Я продолжал искать возможные пути создания такой машины. И вот, однажды, летним вечером, мне посчастливилось забрести в район старого, заброшенного химического завода. Там я надеялся отыскать новые детали для очередного, созданного мною, чертежа. Сначала я не решался зайти в здание; думал, что смогу найти что-нибудь на территории бывшего завода, но не в нем самом. Но тщетно. Тогда, остановившись у ближайшего валуна, которых там было примерно с десятка два, я снял с плеч свой красно-черный рюкзак, вытащил оттуда фонарик и отцовский противогаз, на удивление оказавшийся мне почти как раз. Собравшись, я твердым шагом направился в здание. Мутные окна заброшенного завода пропускали некий свет, падавший на старую технику, похороненную под слоем пыли. В воздухе витали остатки химикатов, не позволявшие видеть далеко. Даже фонарик не мог помочь мне справится с этой проблемой.
Пройдя метров пятьдесят, я оказался примерно в центре здания. До сих пор помню, как мне тогда было страшно. На любой шорох я реагировал предельно быстро и резко. То был шум ветра или звук очередной пробегавшей мимо грязно-серой крысы. Помнится, одно из этих неприятных созданий остановилось, будто разглядывая своими красными глазками мальчика в противогазе, резиновых сапогах и перчатках. Я навел на эту крысу фонарь. Непривычный яркий свет ослепил животное, и оно с мерзким пищанием побежало в сторону ближайшего темного угла. С интересом я проводил взглядом это создание и уже собирался идти дальше, однако, — тут пациент пригнулся, словно боясь быть подслушанным посторонним, и тихим голосом продолжил:
— Когда я развернулся, сзади меня оказался Он... Это был высокий, метра два ростом, пришелец. Голова у Него была вытянута, по форме напоминала эллипс.
Он возвышался надо мной, словно скала. Я обмер. Он наклонился ко мне, взял меня за руку и повел куда-то во тьму. Я не сопротивлялся, шел за ним покорно, словно под гипнозом. Он открыл одну из ржавых дверей, провел меня по темному коридору, который шел вниз, по наклонной и заканчивался огромным складом. В конце пути я увидел слабое свечение, которое становилось все ярче и ярче по мере нашего приближения. Вскоре, перед моим взором предстал космический корабль. По форме это был правильный тетраэдр, основания которого украшали шесть дисковидных крыльев. Он остановился и жестом пригласил меня пройти внутрь корабля по светившемуся трапу. Я поднялся. Он зашел следом за мной и светящиеся двери закрылись. Мы оказались одни. Он прошел в глубь корабля, где находилась кабина управления. Одно Его легкое прикосновение привело механизмы в движение. Все вокруг меня ярко светилось, плыло и кружилось; дышать в противогазе стало почти невозможно. У меня раскалывалась голова. Вскоре, я потерял сознание. Мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем я снова пришел в себя.
Открыв глаза, я чуть снова не закрыл их: кругом опять был тот же яркий свет, что и на корабле. Казалось сами стены излучают яркое свечение. Я сощурился и осознал, что нахожусь в некой просторной комнате без видимых входов и выходов, лежа на чем-то наподобие койки. На тот момент слабость и спутанность в мыслях после пережитого еще меня не покинула. Я с трудом сел и обнаружил, что с меня сняли всю одежду и заменили ее на костюм из материала, внешне напоминавшего латекс. Внезапно, стены передо мной раздвинулись и я снова увидел Его. Он протянул мне руку. Слабость сняло моментально. Неведомая сила заставила меня подняться с койки и подойти к Нему. Взяв мою детскую руку в свою, большую, сильную и гладкую на ощупь, Он повел меня по белому узкому коридору. Стены комнаты тут же сомкнулись за нами. Не знаю, сколько мы шли. В том месте как будто не существовало времени. Тишине и свечению, казалось, не будет конца.
Мы остановились неожиданно. Он повернулся лицом к левой стене — та медленно отодвинулась. Моему взору предстало невероятное, поистине грандиозное зрелище: миллиарды и миллиарды звезд таились за той стеной. Он потянул меня за собой. Стена закрылась. Мы оказались на балконе, под нависавшей громадой светил. От космической радиации и температур нас защищал невидимый барьер. У меня перехватило дыхание.
— Позволь, я расскажу тебе нечто, что поможет отыскать ответы на все твои вопросы, — Нарушил тишину Его голос у меня в голове.

Не сводя глаз со звезд, я кивнул.
Он рассказал обо всем. Слушая Его, я представлял все будто наяву: видел все то, что было предметом его повествования.
Когда-то его раса была как наша, человеческая. Все они жили на одной родной планете, но потом, из-за перенаселения и многочисленных загрязнений, часть из них, те, что побогаче, покинула дом и разлетелась по колониям на ближайших планетах. В результате, на погибающей родине остались патриоты и бедняки, которым для выживания требовалось срочно отчистить планету. Технический прогресс с того момента начал стремительно развиваться. В начале они не придумали ничего лучше, кроме как строить из обломков космические псевдо-корабли с мусором и отправлять их без возврата на местное солнце. Таким способом утилизации они добились некоторого успеха. Но появилась новая проблема: что использовать вместо тех материалов, от которых так трудно и неудобно избавляться? Ведь это действительно было дорого — отправлять каждый раз корабль, который по дороге, к тому же, теряет часть груза в силу своего несовершенства. Тогда они пошли другим путем — приступили к созданию новых материалов.

Тишину кабинета нарушал лишь шорох пищущей ручки.
— На то время, когда он вам рассказывал это, где Он жил?
— В межпростраственной оборудованной дыре.
— Межпространственная, но не межвременная?
— Да. Хотя межвременная тоже была. Вернее, вскоре будет.
— Можно поподробнее?
— Да. После того, как Он посвятил меня во все это, Он сказал, что отдаст мне чертежи машины времени. Но это случится только при одном условии: я должен был добровольно впустить Его в свой разум, — Пациент запнулся. С минуту он молчал, а после добавил:
— Как только я это сделал, мы стали одним, единым целым.
— И что же произошло дальше?
— Мне довелось узнать, почему Он передает мне чертежи.
— Почему же?
— Он болен. Уже давно. Весь отпущенный Ему срок он потратил на поиски энтузиаста, готового продолжить начатое Им.
Я помолчал.
— Как вы вернулись?
— Я очнулся в нескольких сотнях метров от химического завода. Мне вернули противогаз, перчатки и всю остальную одежду вместе с рюкзаком. Я немедленно схватил его и открыл — там лежали чертежи. Они были нарисованы ручкой на простой бумаге, и, что самое интересное, весь текст, все пометки были на русском языке и написаны моим почерком.
— Весьма интересно. И что же случилось с вами дальше?
— Я вернулся домой вечером. В тот день меня сильно отругали и наказали. Только через три дня я смог встретиться с друзьями и показать им чертежи. Сначала, мне, естественно, никто не поверил. Но к моему счастью, Он одарил меня чудесным талантом, наличие которого я обнаружил только через два дня после событий.
— Что же это за талант?
— Я умею воздействовать на разум людей, внушать им что-либо. Вот почему меня отпустили не через неделю, как предполагалось, а через три дня. Да и то только потому, что я не обнаружил эту новую способность сразу.
Я задумчиво посмотрел на своего пациента.
«Машина времени, межпростраственные дыры... Все это слишком нереально, но от того кажется совершенной правдой.»
— И теперь вы работаете над созданием машины вместе со своими друзьями?
— Да. Мы уже почти достроили ее. Осталась самая малость — и миссия будет выполнена. Он сможет осуществить задуманное.

Прошло около полугода. Я, закончив принимать очередного посетителя, бесстрастно глядел в окно; белоснежные улицы, сверкающие ветви деревьев в лучах зимнего солнца, прохожие, словно пингвины, закутанные в свои шерстяные шарфы и шубы, спешили каждый по своим делам. Редкие воробьи проносились в морозном воздухе с шумным чириканьем.
Внезапно раздался стук в дверь.
— Войдите, — сказал я.
На пороге показался мой интересный пациент. Но как же он преобразился! Улыбка, открывающая белые ровные зубы, глаза, светящиеся счастьем. На черной шапке и плечах пепельного пальто переливались не успевшие растаять снежинки.
— Ну вот я и пришел к вам, доктор, — сказал он.
— Рад вас снова видеть. Прошу, присаживайтесь, — я был приятно удивлен этой неожиданной для меня встречей.
— Спасибо.
Пациент сел и сложил руки в замке.
— Я могу быть вам чем-то полезен? — Осведомился я у него, вооружившись блокнотом и рукой — приготовился делать новые записи.
Он лишь добродушно усмехнулся и отрицательно покачал головой.
— Я пришел к вам, чтобы попрощаться уже насовсем. И в честь этого у меня для вас подарок.
Я опешил.
— Конечно же, мне льстит, что я смог вам помочь и что вы благодарны, но...
Пациент жестом остановил меня. Проницательные серые глаза разглядывали меня, словно пытаясь угадать мои мысли.
— Я не приму вашего отказа.
Он деловито сунул левую руку в карман и вытащил оттуда небольшой перламутровый кубик.
— Возьмите, — сказал он, протягивая мне подарок.
Я с интересом принял кубик из рук пациента.
— Это устройство предназначено для восстановления нервных клеток и нормализации работы мозга. Теперь любой из ваших пациентов сможет вылечиться за одно посещение, стоит вам лишь раскрутить кубик на гладкой твердой поверхности. Например, на вашем столе. Попробуйте, прошу вас. Я уверен, вы не останетесь равнодушны к Его дару.
Мне ничего не оставалось, кроме как выполнить указания своего пациента. Я расчистил место на столе от справок и стопки бумаг и раскрутил кубик. То, что произошло после, нельзя описать словами; некое одухотворение, прозрение и мир снизошли на меня разом. Я почувствовал себя снова юным, полным энергии, сил, амбиций и надежд. Пациент улыбнулся мне и сказал:
— Теперь прощайте, доктор. Спасибо, что поверили. Мы этого не забудем. — Он пожал мне руку и удалился.
Кубик перестал крутиться и вошел очередной посетитель. Рабочий день продолжался, а за окном мелькнула вспышка — мой интересный пациент навсегда покинул нашу планету и отправился в путешествие во времени и пространстве.