Авария

Что? Что случилось? Я открыла глаза, на улице был день, солнце ярко светило, это сильно мешало фокусировать взгляд, была зима, и на дороге лежал белоснежно-белый снег, но на нем было видно много красных пятен, также всюду было разбросано битое стекло. Только сейчас я поняла, что тоже лежу на холодной земле. Не могу пошевелиться или что-то сказать, и просто наблюдаю за переливами на снегу. Они такие красивые, почему я раньше этого не замечала. Вокруг тишина, она такая чистая, нежная, подходящая для ушей, в ней есть, что-то мелодичное, как бы странно это не звучало. В боку ощущается острая боль, но понять её причину сложно. Так, что же случилось?

Час назад.

Я сидела на диване в квартире своей подруги, она рассказывала мне новости событий, которые я пропустила. Окна были задернуты тонкими штормами, и в помещение проникал мягкий жёлтый свет. Возле нас стоял журнальный столик захламленный всевозможным мусором, от ненужных бумаг до порванных оберток. Рядом стояло много шкафов забитых книгами и покрытых маленьким слоем пыли, кое-где была свежая паутина. Несмотря на грязь, мне было приятно находиться в этом месте, с ним связанно столько воспоминаний, только это было так давно…

Моя подруга любезно предложила мне кофе. Как же долго я его не пила, совсем забытый вкус.

–Да, кстати, а тебе его можно пить? — спросила Настя, — я, просто не помню, это входит в список запрещенных продуктов?

–Я думаю, одна чашечка не повредит.

–Ты уверена?

–Да.

Я три года пролежала в больнице, и это не считая пяти месяцев комы. Настя —это единственный человек, который меня навещал и заботился всё это время, хотя, больше некому. Отца я не помню, и что с ним случилось, не знаю, мать умерла, когда мне было пять лет. Я жила в детдоме и у меня был очень слабый иммунитет, поэтому каждый вирус был мой. В семь лет меня удочерила очень хорошая женщина, у которой не было своих детей. Она сразу обратила внимание на моё здоровье и начала водить меня по врачам. Это была настоящая пытка, в каждой больнице новый диагноз, новое лечение, новые цены. Моя приёмная мама делала всё, что бы вылечить меня, но у неё было мало денег. Однажды, когда я в очередной раз лежала в поликлинике, мне сказали, что она умерла, её хотели ограбить возле больницы, но она сопротивлялась и получила тяжёлое ножевое ранение, её убили. Мне было тринадцать. Опять детский дом, а ведь только привыкла к относительно нормальной жизни. Но я зря расстраивалась, меня там ждал большой сюрприз. Впервые за всю жизнь у меня появилась подруга, настоящая, которая поймёт, посочувствует, поможет и поддержит. Я старалась делать для неё тоже самое. Мы всё начали делать вместе: вместе играли, влюблялись (иногда даже в одних и тоже), читали, работали над разными проектами, она даже в больницу со мной ходила. Кстати туда, мне нужно было ходить каждую субботу на капельницы и в конце каждого месяца на осмотр. Время шло незаметно, мы росли, вкусы менялись. Помню, как Настя прибежала к нам в комнату с криком «хочу в Париж «. Мы тогда смеялись над этой идеей, но после недолго обсуждения, наши способ осуществить её желание. Кое-как копили деньги, сделали паспорта, мне было восемнадцать. Мы сняли маленькую квартирку и уехали к мечте. Я помню, как мы стояли на Елисейских полях и любовались Эйфелевой башней. Это было последнее, что я видела во внешнем мире, я потеряла сознание, а после очнулась в больнице через пять месяцев. Три года без перерыва в больнице. Это была уже не пытка, это была каторга. Ежедневные лекарства, процедуры, редкие операции и пастельный режим, ужасное самочувствие, побочные эффекты лекарств, слабость. Настя единственный человек, который остался со мной, и я ей за это благодарна.

Возле нас раздался какой-то звонок.

–Ой, мне звонят, — Настя вскочила с дивана и начала искать телефон.– Да, алло. Да, я приду, — она посмотрела на меня, словно не хотела чтобы этого произошло.– Да, да, где-то через пол часа буду, нет я не забыла. Ладно, пока.

–Ну и кто это был?

Секундная тишина, подруга водила руками по воздуху, пытаясь что-то сказать.

–Ну, пока ты лежала в больнице, я подружилась с одним парнем, и вот иду на свидание.

–Я за тебя рада…

–А по твоему лицу такое не скажешь.

–Нет, нет, ты не подумай ничего такого, я просто задумалась, — больше всего я не хотела её обидеть.- Ты сейчас уезжаешь, не хочу сидеть одна. Думаю, куда можно поехать. Может на кладбище съездить…

–Зачем?

–У меня там вся семья, хочу пообщаться.

–Ладно, я тогда начну собираться, а ты…

–Я уже пойду.

Я нашла на столе место для чашки и пошла к выходу.

–Олесь, ты звони, если что-то случиться, ладно?

–Хорошо, позвоню, пока.

Я открыла дверь и вышла на лестничную площадку. Всё было какое-то серое и невероятно пыльное, стены на удивление были чистые, ни одного рисунка, лифт сломан, а это на минуточку был седьмой этаж. Голова немного кружилась, она уже давно кружится, нужно было выпить лекарство, но так не хотелось… Я начала спускаться, шла медленно, крепко вцепившись в перила. Выглядела как старушка, хотя мне всего двадцать один год. Прошла уже два этажа и решила постоять у окна. Шёл снег, большими белыми хлопьями, иногда летают чёрные птицы, на подоконнике со стороны улицы видно следы кошки, интересно как она туда залезла? Я смотрела на завораживающий пейзаж, как вдруг в глазах помутнело, я упала на бетонный пол. Рука уже сама по привычке достала таблетки.

 Прошло минут пять. Я просто лежала и смотрела на побеленный потолок. Голова уже не болела и глаза могли ясно видеть. «Я для всех как якорь, я всех тяну на дно, за собой, но все отчаянно пытаются вытащить меня из воды», — такие мысли ходили у меня в голове. Нужно было вставать, иначе Настя заметила бы меня, когда спускалась. «Она будет волноваться». Я поднялась на ноги и снова продолжила движение, чувствовала я себя лучше и потому двигалась быстрей. Несколько минут и я уже сижу в своей машине, в тепле…

Сейчас.

Я не помню точно сколько я здесь лежу, боли уже не чувствую, вижу только разбитые машины. Вот так оно получается, неожиданно и непоправимо. Мне кажется, сейчас самое время задуматься, что я сделала в свой жизни? Даже не знаю, что на это можно сказать. Я участвовала во многих научных проектах, в школьное время, разумеется, была победителем олимпиад, но что мне это дало. Знания? Я с самого рождения знала, что обречена на смерть, это был лишь вопрос времени. И вот сейчас осталось несколько часов, а может секунд, до момента, когда и мой огонёк погаснет. Так зачем мне были нужны все эти науки, что я хотела этим доказать? То, что я чего-то стою, что могу, что-то сделать? В моей жизни было всего два человека, которые и без мой помощи не сомневались во мне, а остальные люди, до которых я пыталась достучаться, даже не вспомнят моё имя. И зачем? Тогда, получается я не сделала ничего, все делали лишь для меня: ухаживали, оберегали, защищали, а что для них сделала я? Да, я пыталась делать для них всё в мох силах, жаль, что сил было так мало…

Полчаса назад.

Я стояла на кладбище, было холодно, каждая могила была засыпана снегом. С большим трудом я смогла найти маму. Но всё же нашла.

–Здравствуй, прости, что давно не приходила, выйти не могла. Давно хотела с тобой поговорить. Ты была человеком, который вдохнул в меня надежду, заставил жить. Но зачем? Да, я помню, ты всегда учила радоваться жизни, любить её, но я не могу, сильно много боли от неё. Я тяну своими проблемами на дно других людей, чувствую, что скоро достигну дна и не хочу, чтобы кто-нибудь ещё ушёл вместе со мной. Последнее время мне становиться только хуже, чаще болит голова, сердце… Врачи говорят можно вылечить, они меня уже двадцать лет лечат, как я хочу нормальной жизни, когда в больницу нужно ходить один раз в год. Мам, мне плохо, я устала терпеть издевки окружающих, которые смеются когда видят меня с капельницей или относятся ко мне как к хрустальной вазе, боясь, что если что-нибудь не так скажешь, она умрёт. Больше всего я устала доказывать этим людям, что я не ваза, а человек. Мне надоело лечиться, зачем продлевать жизнь, если в ней нет счастья? Сначала его мне дала ты, потом Настя, но она тоже уйдёт, найдёт своё личное счастье… Мам, я не знаю, что мне делать, я хочу умереть, но ведь самоубийство это ужасно, но и жить я не хочу. Я запуталась…– снег падал на землю, и я упала вместе с ним, я плакала, а что мне ещё было делать? Минут через пять я все же успокоилась.– Мам, прости меня, пожалуйста, прости, если что сделаю не так… Пока, мам, я ещё приду, приду…

Медленно идя к машине, я размышляла куда ехать, решила, что поеду обратно, на квартиру подруги.

Пять минут назад.

Дорога была скользкой, снег все ещё шёл. В машине играла тихая музыка, отгоняющая дурные мысли. Голова немного болела, а так чувствовала себя нормально, хотелось поскорей приехать, найти какое-нибудь одеяло и уснуть на несколько часов. Думая о мягкой пастели, я вспомнила просьбу Насти: «Позвони, если что-то случиться». Я нашла глазами место, где можно остановиться, не люблю разговаривать за рулём. Я уже хотела повернуть, как заметила машину, ехавшую прямо на меня, она потеряла управление на льду. Все словно остановилось… «Может мне нужно остаться в машине? Ты же хочешь этого?», — пронеслось в мыслях. Но тело было несогласно с разумом, рука открыла дверь машины, но выйти я не успела. Время начало идти. Авария. Меня выбросило из автомобиля, и я тихо лежала на снегу, смотря на блестящее стекло и алую кровь.

Сейчас.

Я вновь открыла глаза. Всё тоже самое, однообразное. Казалось, это будет вечно, но нет. Я увидела силуэт приближающегося человека. «Она жива!», — крикнул он. «Эй! Сюда! На помощь! «, — снова крик. Подошли ещё несколько человек, они подняли меня и куда-то понесли. Сознание невольно отключалось…

Полчаса спустя.

Меня куда-то везут, перед глазами мелькают огоньки, все вокруг белое, я снова в больнице. Везут в операционную, опять хотят спасти. «Состояние тяжёлое, нужно…», «она потеряла много крови, срочно…», «…принесите…», «…быстрей…»–обрывки фраз долетают до моих ушей, мир быстро затихает, знакомое ощущение, наркоз…

Тяжёлая голова, в ушах стоит надоедливый звон, все тело болит, но пошевелиться я не могу. Врачи увидев, что я очнулась, что-то сказали друг другу и вышли из палаты. Всё-таки спасли… Теперь ко всем моим болезням добавилась инвалидность… Хочется плакать, но не получается. Почему? Почему? Я не хотела этого!

В палате раздался какой-то треск, я немного испугалась. Стала оглядываться, пытаясь увидеть источник шума, и увидела. Возле широкого окна стоял человек в чёрном костюме, он молчал. Тишина начала действовать на нервы…

 «Кто он? И зачем он здесь?». Мужчина обернулся и подошёл ко мне, его глаза были без зрачков, без пятен, они были белы как снег. Он взял мою руку, его кожа была ледяная.

–Ты уже знаешь кто я, я здесь из-за тебя. Я пришёл забрать твою душу и увести вместе со мной. Я Смерть, — он говорил очень тихо, нежным, таинственным шепотом.– Но прежде, чем я совершу непоправимое, я хочу спросить, ты готова? Я даю тебе выбор. Ты можешь умереть сейчас, а можешь продлить жизнь. Подумай, я редко даю такой шанс.

Многие на моём месте выбрали бы второй вариант, но мне он зачем? Теперь я инвалид, сама ничего сделать не смогу, а Насте это только лишние хлопоты, ей нужно строить свою жизнь, а не поддерживать мою. Что будет, если я выберу первый вариант? Умереть сейчас. Меня перестанет мучить боль, станет легче… А что будет с Настей? Она будет плакать и ей будет очень плохо, но ей нужна свобода, мне кажется, она только об этом и мечтает, со дня нашего знакомства. Может быть я эгоист, но я выберу первый вариант, якорь тихо коснется дна, а привязанный к нему человек сможет выплыть на берег. Я готова умереть.

–Так тому и быть.

Смерть крепко взяла мою руку и медленно повела к окну, тело осталось лежать в кровати, а что-то прозрачное, очень похожее на меня, продолжало движение. Позади раздался громкий писк, в комнату прибежали люди. «Мы её теряем…», «дефибриллятор неси…» — говорили они. Я умерла, перестала чувствовать боль страданье, мне было хорошо, я была счастлива.

–Ты точно хочешь оставить этот мир? — спросила Смерть тем же шепотом.

–Да, — сказал мой дух.

Вокруг все стало белеть, и мы куда-то шли, шли в неизвестность. Теперь я поняла, что может быть увижу свою мама, я это чувствую.

Больница исчезла, перед нами осталась только большая деревянная дверь, смерть подвела меня к ней.

–Ну, вот и всё, дальше ты сама найдешь дорогу, ведь я лишь проводник.

Смерть отворила таинственную дверь, одним движением руки. Из неё полился свет, иной мир… Обратного пути нет. Но я уже решилась. Я тихо перешагнула порог и исчезла из мира смертных навсегда.