Человек с Земли

Автор: Лобанов А.Н.

 

Был уже вечер, когда я подошел к месту предполагаемого ночлега. Погода весь день стояла ясная и солнечная. На улице было тепло, как летом, хотя была ранняя весна. Большой рюкзак за спиной, весь день оттягивающий мне плечи и поясницу, стал совсем неподъемным. Я увидел большую опушку на краю леса. Решение пришло само собой. Здесь я остановлюсь на ночлег.

На этом месте лес кончался, переходя в огромную равнину, а на горизонте, в еле заметной дымке белесого тумана, стояли величественные горы. Мое путешествие продолжалось.

Я присел на теплую, чуть влажную траву, и стал смотреть, как солнце заходит за большой остроконечный пик горной гряды. Зрелище было захватывающее. В такие моменты начинаешь понимать, как все на этой Земле тленно и скоротечно. И только такие нерушимые памятники незримой вечности как эта горная гряда, и солнце, медленно садящееся за иллюзорную черту дали, будут жить еще долго после того, как последний сын человечества сможет вот так же, как я любоваться этим величественным зрелищем.

Оставалось совсем мало времени до наступления вечерних сумерек. Я снял рюкзак и пошел набрать хвороста для костра. Лес погружался в вечернюю дрему, причудливо вырисовывая тени деревьев. Теперь они неуловимым образом менялись, превращались в сказочных чудовищ, и совершенно немыслимых созданий. Темнело все больше. Мне становилось труднее отыскивать нужные ветки.

Костер должен гореть всю ночь, а для этого одной охапки хвороста было маловато. Сходив несколько раз в сумрачный лес, я, наконец, разжег костер. Сосновые палки весело загудели, выгоняя из недр последние капли лесной влаги. Костер разгорелся ярким пламенем, ставшим единственным уютным местом на многие мили вокруг.

Было тепло. Огонь весело потрескивал искорками, улетавшими в ночное небо, подобно мириадам крошечных звездочек и планет. Они кружились вокруг меня, сверкая. Я видел как наяву, звездные скопления, солнечные системы, летящие кометы, солнца, сгорающие в единый миг, и огненные смерчи, проносящиеся в глубокой вселенской дали.

Небольшой глоток из походной фляжки вернул меня к реальности. Нужно было приготовить ужин. За этот день я практически ничего не съел. Запах свежей свиной грудинки, весело шипящей на походной сковороде, просто приводил меня в трепет. Рядышком скворчал, словно рассерженный жук, маленький чайник. Я с юности любил кофе, и по вечерам, никогда не отказывал себе в чашечке этого чарующего напитка.

Небольшое старое бревно, покрытое зеленым мягким мхом, стало для меня отличным сиденьем. Я устроился поудобнее. Задумался, не забывая следить за готовящимся ужином.

Мое путешествие подходило к концу. Я был очень доволен. Чистый воздух лесов, прозрачная вода лесных озер, и длинные переходы, укрепили мое тело и дух. Я готов был снова броситься к повседневным проблемам, и рвать их зубами, словно изголодавшийся волк.

Мой дух жаждал действия. Я был полон сил. Над головой зажигались первые звезды. Я улыбался.

Запах от жареной свинины, приправленной луком и специями, распространялся далеко от лагеря, заставляя лесных животных голодно принюхиваться.

Чайник, наконец, закипел. Я сел ужинать, когда из леса, неторопливой походкой вышел человек. Поначалу я испугался. В этих краях на много сотен миль вокруг вообще не было поселений. Откуда он взялся? Рука непроизвольно потянулась к револьверу на поясе. Человек меж тем подходил все ближе. Это был высокий мужчина лет тридцати-тридцати пяти. На нем были джинсы и рубашка чуть сероватого оттенка, от чего он походил на призрака. Внешность описать его было крайне трудно. Она располагала к себе, но в то же время была совершенно неуловима. Вот вы видите его, разговариваете с ним, а потом он уходит, и вы совершенно не можете вспомнить, как выглядел этот человек, хотя он ушел меньше минуты назад. А странный молодой человек уже вышел на светлое пятно перед костром, и, остановившись, чуть заметно смутился. Первое, что бросилось мне в глаза, он был босой. В здешних краях не слишком уж холодно. Но босиком?

Я все продолжал разглядывать странного незнакомца, не забывая при этом крепко держать в руке, под курткой, холодную рукоятку оружия. Мало ли что, в такой глуши не часто встретишь незнакомца, без рюкзака, в одной рубашке и босиком.

- Простите покорнейше, - незнакомец смотрел на меня и чуть заметно улыбался, я почувствовал запах вашей стряпни. Могу я погреться?

Странно, но как только он заговорил, все мои сомнения тот час улетучились. Я сделал приглашающий жест рукой.

- Милости просим. Вы, наверное, давно не ели? У вас все в порядке, может быть нужна помощь?

- Нет-нет, спасибо, - ответил он, присаживаясь напротив меня, - люди всегда удивляются, встретив меня. Я не сильно вас побеспокою?

- Не волнуйтесь. Я сам давненько не видел людей и с большим удовольствием поболтаю с вами.

Я достал запасную тарелку и вилку. Разделил ужин ровно пополам и протянул его незнакомцу.

- Терр, - представился он, беря дымящуюся миску из моих рук.

- Странное имя.

- Оно не настоящее. Я сам придумал его, и теперь меня просто так зовут.

- Клод, - в свою очередь представился я.

- Будем знакомы, - Терр впился зубами в жирный кусок свинины, и блаженно причмокнул, – потрясающий вкус!

- Спасибо. За время похода мои таланты в области «костровой кулинарии» несколько выросли, - улыбнулся я. Ваше имя, оно что-то значит? - Я смотрел, как он с аппетитом ест. В этом человеке чувствовалась стать и уверенность. Казалось, что он одновременно принадлежит и не принадлежит этому миру. Словно часть его была настолько древней, что перестала принадлежать нашему сущему. В нем определенно чувствовалась тайна.

- Человек с Земли.

Я удивленно поднял брови.

- В смысле мое имя переводится как человек с Земли, - сказал он, аккуратно собирая остатки ужина на вилку с кусочком черного хлеба. – У вас просто потрясающая свинина.

Я хмыкнул.

- Давно вы не ели?

- Неделю где-то, - Терр задумался, - все как-то знаете, времени не хватало.

Мы помолчали. Пока мы ужинали, лес окончательно погрузился во мрак, и лишь звезды, яркими огоньками, освещали долину перед нами. Такое небо не увидишь над городами.

- Красиво. Я не перестаю любоваться ими даже сейчас, - Терр положил руки под голову и смотрел вверх. – Иногда мне кажется, что это вовсе не звезды, а много маленьких окон, через которые тысячи любопытных глаз наблюдают за нами, гадают, что же мы сделаем в следующий миг. Правильно ли поступим, или оставим за собой еще один клочок выжженной земли, превращая нашу жизнь в одну большую знойную пустыню?

Я тоже посмотрел вверх. Над головой сверкали и переливались звезды. Россыпи алмазов, небрежно брошенные звездным пахарем, они манили и тянули к себе.

- У вас когда-нибудь была мечта? – вдруг спросил Терр. – Настоящая, перед которой все вокруг меркнет? Та мечта, что согревает холодными вечерами, не дает сломаться в тяжелые времена? Ради нее вы готовы бросить все и начать все с начала?

- У каждого есть мечта, - я тоже облокотился на бревно, подложив под голову руки. Костер немного притух, и звездный купол засиял ярче, придавая нашей беседе мистический окрас.

- Но все же?

- С юности, я мечтал стать писателем. Давать людям надежду. Вселять в них радость и умиление. Рассказать им о звездах. О вечном странствии среди светил и галактик, но у жизни на мой счет были совсем другие планы, - я грустно улыбнулся. - Теперь я вот ухожу каждый год в долгий поход, чтобы поправить здоровье и поразмышлять о жизни. У меня отличная семья, уже почти взрослые дети, хорошая работа.

- Она приносит вам радость?

- Она приносит прежде всего деньги, - грустно усмехнулся я.

- А деньги приносят вам радость?

- Не знаю, наверное, да. На них можно многое купить.

- Но не вашу мечту, правда?

Мы опять замолчали, глядя на звездное небо, на догорающий костер на горы в дали. А ведь правда, почему я не стал тем, кем хотел с самого начала? Что мне помешало? Ранний брак, дети? Мало денег, и плохие, но возможности заработать, пока не закончил университет? А потом что? Лучше возможности, больше денег, елка на Новый Год и дети в саду, шуба жене, покупка нового дома, машины?

Работа стала приносить больше денег, отдаляя мечту все дальше? Жизнь закрутила в своем водовороте, крепко держа на крючке достатка? А ведь я мог… Но тогда нужно было отказаться от всего, броситься в омут неизвестности. Добиваться имени, не имея ни гроша за душой?

Оглядываясь назад, я начал со всей отчетливостью понимать, что именно так и нужно было сделать. А сейчас… Скорее всего уже ничего не исправишь…

- Почему? – Терр внимательно смотрел на меня. В его светлых глазах отражались отблески костра. Разве твоя мечта перестала быть мечтой? Тебе разве не хочется бросить все и пойти к ней, не заботясь о том, что может случиться? Неважно сколько нам лет. С годами мечты становятся только острее. Ты чувствуешь, как сильна тоска, она гложет твое сердце все больше и больше. Умирая, ты будешь жалеть, что так опрометчиво поступил со своей жизнью, позволив ей взять верх над самым дорогим, что у тебя есть – МЕЧТОЙ!

Я был так удивлен и растроган его словами, что поначалу даже не заметил, что Терр ответил моим мыслям.

- Ты умеешь читать мысли?

- Немного, - он засмеялся. Его белые зубы сверкнули в ночи. Просто у тебя было такое выразительное лицо. Нетрудно было догадаться, о чем ты думаешь.

Костер почти погас, и мне казалось, что Терр потихоньку растворяется в ночной темноте.

- У меня тоже когда-то была мечта, - меж тем продолжал он. – Ты хотел писать про звезды, а я хотел увидеть их воочию. Но больше всего меня привлекал Марс. С детства я мечтал увидеть гору Олимп. Постоять у ее основания, когда лучи восходящего солнца, будут озарять ее высокую вершину, отбрасывая многосоткилометровую тень. Это так красиво. Я просто бредил этим в юности. – Терр улыбался. – Это было так давно, что я и забыл как это.

- Ты хотел полететь на Марс? И ты стал космонавтом?

-  Нет, Клод, я не хотел быть космонавтом, я просто хотел полететь на Марс, вот и все.

- Но люди, насколько я знаю, еще не долетели до Марса. Мы долетали только до Луны, и то с трудом. Как же ты хотел попасть туда?

- Мечта есть мечта, мой друг. Она не расскажет тебе как. Она просто есть и все. Если ты будешь стремиться к ней, то рано или поздно она сбудется, а как… Да в сущности это не важно.

Я протянул ему фляжку с виски. Терр сделал большой глоток и задумчиво вернул ее обратно.

Вокруг стрекотали цикады. Мне было тепло и уютно. И вдруг Терр заговорил. Это был очень странный язык. Он не был похож ни на одно известное мне наречие. Как ему удавалось произносить эти странные звуки? Я прислушался. Неожиданно с удивлением понял, о чем он говорит. Это был язык звезд, язык далеких планет и созвездий. Язык вселенной. Не нужно было знать его, чтобы понять. Он медовой рекой втекал в сознания, заставляя видеть то, о чем говорит собеседник. Словно огромный парус, раскрылось передо мной видение мест, где побывал Терр.

Поначалу он рассказывал о Марсе, о той самой знаменитой горе Олимп - его мечте. Я видел, как он стоит у подножия, улыбаясь, и впитывая солнечный свет. Он был счастлив. А вот он летит сквозь годы и свет к далеким галактикам. Странные существа и странные корабли. Они общаются! Они понимают друг друга! Да ведь это тот самый язык, на котором говорит Терр. Язык галактики. Кто познал ее тайну, может не только его понять, но и говорить! Я был в восторге. Столько сказочных картин рассказал мне мой новый загадочный друг! Столько всего нового я увидел за эти краткие десять минут. О скольком я мог теперь написать!

Наваждение прошло. Терр повернулся ко мне.

- Я был там, Клод. И много где еще. Ты просто не представляешь, как это здорово. А теперь прости, но мне уже пора.

Терр медленно поднялся, отряхивая пыль со штанов.

- Спасибо большое за ужин и за теплый прием. Если все же надумаешь писать книгу, дай мне знать. Я смогу многое рассказать тебе о звездах. Прощай мой друг.

Терр широко улыбнулся, махнул на прощание рукой, и взлетев над лесом, стал медленно подниматься ввысь, пока совсем не растворился в небе. И только грязная походная тарелка, да примятая трава, на месте, где он сидел, напоминала мне о том, что все это не было сном.

Светало. Позади был лес, а впереди, в клубах тумана высились горы. Нужно было успеть побыстрее их преодолеть, ведь дома, в ящике большого деревянного стола, уже много лет, меня дожидались бумага, перо, и чуть подзасохшие чернила.

День обещал быть просто великолепным…