Иная реальность

Мир совсем другой, он соткан из воспоминаний. Человек смотрит на высохшее дерево, и оно перед ним расцветает, но лишь в его сознании. И так происходит со всем, на что смотрит человек. Дома, мосты, дороги, рельсы – всё обретает первозданный вид. Но в реальности всё разрушенное, погасшее, завядшее и ушедшее далеко в память.

И однажды милая девушка по имени Мэри, наслаждаясь лепестками роз, растущими возле старинного особняка, пустующего, встретила бродячего юношу. Она так испугалась, что стала пятиться назад. Волнение охватило её. Однако юноша, осмелившись, подошел к ней ней и поведал кое-что страшное…

– Здравствуй. Ты знаешь, что всё это великолепие лишь в нашем сознании?

Мэри обомлела и от неприглядного внешнего вида Марка (одежда его имела немного потрепанный вид), и от его слов:

– Здравствуй, – испуганно прошептала Мэри, добавив, – как это?

– В реальности всё выглядит не так…

– А как? – изумленно спросила она.

Неопределённость пугала её, она поняла, что сейчас узнает нечто пугающее.

– Для начала я представлюсь. Меня зовут Марк. А тебя как?

– Мэри.

– Теперь отвечу на твой вопрос, Мэри. В реальности, которую наше сознание «достраивает» из воспоминаний, все объекты, кроме людей, разрушенные, цветы – высохшие, дороги – разбитые.

– Что ты говоришь такое? И как это увидеть?

– Это почти никто не знает. Самые первые доли секунд мозг воспринимает окружающий мир в своём естественном виде и только потом, вбирая из воспоминаний, образно выражаясь, «достраивает» его, будто по кусочкам склеивая. Чтобы это увидеть, надо закрыть глаза и стереть все воспоминания, достигнуть чистого сознания – без единой мысли. Тогда открываешь глаза и видишь всё таким, каким оно есть. Это удивит, шокирует и испугает!

– Чистое сознание? Это что-то новое и интересное! Я попробую научиться этому, чтобы увидеть реальность.

– Но хочешь ли ты этого?

Она задумалась, время застыло, ветер, подувший в лицо, пробудил её.

– Я хочу это увидеть. – утвердительно ответила Мэри.

– Это не просто!

Марк схватил её за плечи и взглянул в чёрные глаза своими светло-карими будто солнечными глазами.

– Это страшно! Это может ранить. Потому что ты восхищаешься от души, ты не сорвала цветок, ты не дала ему погибнуть, ты наслаждалась им и не присвоила его себе, как это делают многие, кто говорит, что любит природу и умеет любить, но любить – это не дать умереть, не присвоить себе вопреки гордости.

Мэри застыла и даже не могла подумать, что такой человек может говорить такие мудрые мысли.

– Ты прав! Ты совершенно прав! Спасибо тебе за всё! Я почти ничего не знаю о тебе, но ты говоришь такие важные фразы.

Зазвонил телефон Мэри, она ответила:

– Да, мама.

– Скорее возвращайся домой. Уже скоро стемнеет. – Волновалась мама

– Да, я скоро приду.

Мэри не хотелось уходить, так как Марк стал ей очень интересен, его теория завораживала ее. Однако наказ мамы невозможно было нарушить.

– Марк, прости, но мне пора идти. Мама звонила, просила до темноты вернуться.

– Жаль, но мне было приятно с тобой познакомиться… – добавил Марк.

 – Я живу недалеко, в третьем доме по седьмой улице. Приходи к нам, я буду очень рада! – Мэри.

– Хм… Ты смелая, но посмотри на меня и на себя (Мэри была одета в однотонное платье ментолового цвета длиной по колени, а ее плечи прикрывал темно-синий пиджак, бежевые туфли на среднем каблуке – всё это создавало лоск и стильный образ). Твои родители обеспеченные, это видно по тебе, меня они не пустят даже на порог.

– Я не считаю, что о человеке надо судить по одежде. Я попробую поговорить с ними. Ведь ты говоришь на такие интересные и неизведанные темы.

– Не надо. Ничего не получится. Лучше ты приходи сюда через неделю, в это же время. А пока потренируйся не думать ни о чём. И тебе откроется совершенно новое знание.

– Я буду учиться. И обязательно приду сюда ровно через неделю. Жди! Пока! – оглянувшись, заулыбалась и упорхнула Мэри вдоль особняка по дороге домой.

– До встречи! – ответил Марк.

Уже вечерело. Однако Мэри казалось, что прошло всего несколько минут. Всю дорогу до дома она вспоминала Марка: его светло-русые растрепанные ветром и длиной до плеч волосы, чёрная куртка-ветровка, серые джинсы и серые кеды, чёрная футболка. Одежда чуть потрепанная, вроде бы и бродяга, но ведёт такую умную речь. Это не укладывалось в голове девушку, столь огромная разница таила в себе секрет, который ей хотелось познать.

Всю неделю она тренировалась не думать и достигнуть чистого сознания. Это действительно не просто. Но на миг у неё получилось. И то, что она увидела, напугало её. Вместо красивого окна с занавесками она увидела разрушенное, без стёкол и состарившееся окно. На нём почти не осталось краски, а дерево прогнило так, что куски рамы вывалились. Рядом стоявший столик в своём естестве был без одной ножки, лаковое покрытие отсутствовало, создавая эффект проплешин, и он лежал на полу. Стена была обшарпана. После этого ей никак не удавалось освободить сознание от мыслей. Разум достраивал окружающий мир до идеала.

Настал день встречи. Мэри пришла к особняку без опоздания. Одновременно подошёл Марк и удивился, что Мэри пришла, воскликнув:

– Здравствуй, Мэри! И вновь повторюсь, что ты смелая. Ты не побоялась и пришла. Те, кого я встречал здесь до моего знакомства с тобой, тут же исчезали, делая вид, что меня не узнали, не видели и даже здесь вовсе не были.. Да не буду о грустном…

– Здравствуй, Марк. Да, вернулась. Я ведь обещала. Я дала слово. И я пришла.

– В современном мире дать слово – это то же самое, что выкинуть красивую обёртку в мусорный бак.

– Не-е-е-т. Зря ты так думаешь. Для меня это важно.

– Знаешь, я за свои двадцать с лишним лет уже приобрёл опыт такой, который дал понять, что обещания ничего не значат. Это лишь красивая фраза, брошенная на ветер! Ты тренировалась? Получилось увидеть реальность иной?

– Пыталась. И один раз это получилось, но я так была удивлена, когда увидела то, о чём ты говорил, что больше я не смогла ничего увидеть… - её веки опустилась, она задумалась, сжав губы и скрестив руки на груди.

Тишину нарушил вопрос Марка:

– Не смогла или не захотела?

Он пронзительно взглянул в её глаза и взял за плечи. Мэри съежилась, ей стало неловко, и она призналась, что не захотела это видеть, однако так или иначе пыталась преодолеть свой страх.

– Если человек видит только то, что хочет, и не выходит за рамки своего мировоззрения и собственных воспоминаний, он упускает простейшие истины.

– Да, ты прав. – тяжело вздохнула она.

– Прогуляемся по набережной?

– Да, конечно! – оживилась и заулыбалась Мэри.

Они ступили на набережную, в этот момент мост стал обретать идеальный вид. Обломки тянулись друг к другу, образуя полноценную конструкцию. Разрушенные перила по кусочкам достраивались. Чистая река бурлила, омывая громадные камни. Безоблачное небо, тёплый ветерок. Они остановились на мосту.

– Смотри, что ты видишь вокруг? – спросил Марк.

– Вижу красивый мост, прозрачную гладь воды, даже дно видно. Вижу всё, что вызывает восхищение. – она повернулась к нему, волосы развивались будто черные волны сталкивались в море.

– Да, ты права. Но это заложено в нашем ДНК. В реальности всё по-другому. Перестань думать, остановись и не думай ни о чём, прогони прочь все мысли. Я знаю – сложно... Но постарайся.

Мэри глубоко вздохнула и выдохнула, закрыла глаза, но, открыв, буквально бросила фразу, отвернувшись:

– Я не могу это сделать.

Тогда Марк достал зажигалку, произнеся:

– Повернись. Смотри на огонь…

Мэри повернулась, а его взгляд будто пронизывал пламя из зажигалки, быстро он взглянул на Мэри, в его душе мелькнула надежда, прозвучав голосом: «Она – именно она». Девушка взглянула на пламя и будто унеслась в неизвестность, замерев, застыв, забыв про существование всего живого. Юноша тихо добавил:

– А теперь… взгляни на мост… и опиши увиденное.

– Мост разрушен… Мы стоим на краю, река почти высохла, а оставшаяся вода мутная. Неет! Небо покрыто тучами, да такими густыми…

Через небольшое время мозг стал вновь усовершенствовать всю картину: небо посветлело, будто облака развели руками, река наполнилась чистой водой, прибывающей большими волнами, мост стал цельным, собранным из кусочков.

– Реальность совсем другая! – воскликнула Мэри, вскинув брови, скрестила руки. – Почему наше сознание так работает? Почему мы не видим правду?

– Это давняя история. Пойдём присядем в беседке, я всё расскажу тебе.

Они вошли в беседку, обвитую лианами. Мэри протянула тоненькие пальчики к листочкам, которые по крупицам срастались, создавая первозданную форму. Они сели на мягкие сидения, наконец напряжённость Мэри прошла. И тогда Марк начал свой рассказ:

– Несколько сотен лет назад на нашей планете случилась химико-биологическая катастрофа. Большая часть населения вымерла. Спаслись только те, кто спрятался в бункерах, это и есть наши предки. Также лаборатории были спасены в бункерах на случай эпидемии. Всё было уничтожено, разрушено до такой степени, что восстановить нельзя было, да и восстанавливать не из чего было. Все ресурсы планеты истощились. Жить в создавшихся условиях было невозможно. И тогда все задались двумя главными вопросами – что делать? Как жить дальше? Сначала предположили возможность переселения на другую планету, наиболее похожую на нашу. Однако до неё лететь сто тридцать четыре световых года. Проектируемый космический корабль, самый мощный на то время, разрушился, как только вышел на орбиту планеты. После такого исхода шансов на прежнюю жизнь либо на жизнь в более комфортных условиях не осталось. Мрак и тьма, дни и ночи не отличались друг от друга. Ничего не росло и не цвело. Создав теплицы, удалось вырастить овощи и фрукты. Но из-за серых дней, когда солнца не видели постоянно, мгла устилала всё вокруг, у людей развилась депрессия, переросшая в суицид. Но спасшихся было не так много, а люди хотели жить, тогда нейропсихологи совместно с докторами предложили новейшую разработку – вакцину, меняющую в нашем сознании окружающий мир. Ничего не оставалось, как разработать её и начать экспериментировать на выживших животных, а далее – на людях. От первых опытов животные сошли с ума. Последующее усовершенствование позволило увидеть мир таким, каким он был до катастрофы, без последствий расстройства психики. Тогда люди признали это великим открытием и единственным спасением! Однако были и противники такой вакцины. И в числе их были и мои предки, которым, собственно говоря, и принадлежит особняк, возле которого мы с тобой познакомились. Они настаивали на том, чтоб можно было воссоздать окружающий мир. Просто на это понадобилось бы больше времени. Но люди, они ж такие, им чуждо ждать, им нужно молниеносно. Суть действия вакцины в том, что она встраивается в систему ДНК, меняя её. Все те, кто употребил её, имеют потомков с уже изменённым восприятием мира. И это невозможно исправить, по крайней мере, я не слышал о появлении противоядия на эту вакцину. После того, как мои предки и родители отказались от вакцины и стали пропагандировать не соглашаться на неё, их возненавидели. Ведь у людей только-только появилась первая надежда не видеть весь хаос, а созерцать красивый дивный мир. Тогда начались гонения. Так, им пришлось покинуть особняк и скрыться в брошенных бункерах. Поэтому я не отхожу от него, я верю, что когда-то всё изменится, люди узнают правду, смогут её видеть и захотят воссоздать собственными силами прежний облик нашего края. И с моими родителями приключилась незавидная участь.  В бункерах до сих пор есть люди, которым вакцина только навредила. Мои родители помогали им. Но они уже не люди, они напоминают животных по поведению. Поэтому всё, чем они могли помочь им, – это кормить и поить. Что они и делали. Однако прогнавшим всю мою родню это не понравилось. И их выследили. После я их больше не видел.

Глаза Марка выдавали его обиду, гнев и боль. Он стоял, руки его были в карманах серых разорванных  джинсов, чёрная футболка и куртка таково же цвета – всё будто создавало образ закрытого, но сильного духом человека. Он не зависел ни от кого. Он был вольный, как орёл, но оскорблённый. Глубоко вздохнув, он взглянул на Мэри, которая также посмотрела на него с небывалой грустью, почувствовав всё то, что он пережил, но пережил он намного больше, чем рассказал. Мэри остро чувствовала, что с ним и его родными поступили несправедливо. Поджав губы, она хотела что-то произнести, но не осмелилась. Марк подошёл к выходу беседки, прислонился плечом к колонне и добавил:

– Знаешь, может, я совершил глупость, рассказав всё это. Ведь всех нас воспитывают, не упоминая о катастрофе, о всех событиях, которые пережили люди и сама планета.

– Нет, ты не зря рассказал. Ведь теперь я узнала, что мы живём в иллюзорном мире. Мы не знаем правды, но мы должны её знать.

– Людям проще жить, не зная всего того, что я рассказал, не вспоминая, не задумываясь ни о чём.

– Я хочу рассказать своей семье, одногруппникам и друзьям.

– Не стоит… - с сожалением ответил Марк, - они не поймут.

– Почему ты так уверен?

– Посмотри, что произошло с моими родными. Ты хочешь такой же участи?

– Не хочу, но я думаю, что такое со мной не произойдёт.

– Ты знаешь, почему до сих пор особняк моих родителей пустует?

– Не нашлись желающие там жить.

– Нет. Совсем не поэтому. Желающие были. Но как только они узнавали, кому принадлежал особняк, тут же отказывались. А недавно и вовсе забросали мусором, выкрикивая лозунги «Пошли вон, разрушители идеала!» В этом доме стыдно жить людям только потому, что здесь обитали те, кто отказались от вакцины.

– Тогда зачем ты вообще познакомился со мной и рассказал эту историю?

Марк робко взглянул в её глаза, тут же отвернулся и произнёс:

– Я… – он замолчал и через секунду продолжил, – я устал быть один, устал скрывать правду, устал каждый день коротать, зная, что жизнь иная…

– Ты не одинок… Не надо так говорить – сожалеюще прошептала Мэри, положив руку на плечо его.

Марк коснулся её руки, закрыл глаза и вновь внутри себя услышал: «Она – именно она». Мэри спросила его:

– Значит ты видишь мир настоящим?

– Да! – пламенеющим голосом промолвил юноша.

– Разве можно так жить, созерцая руины, погасшее небо, заволочённое тучами, завядшие растения? Как твоё сердце не разрывается от этого?

– Я привык… - вздохнул и вышел из беседки. – Я провожу тебя до дома, уже вечереет.

– Как скажешь.

Они шли вдоль набережной, Мэри видела лилово-розовый закат и темнеющее небо, чувствовала свежесть вечернего ветерка, дорога ответвлялась от набережной и проходила между домами розовых и голубых цветов, между клумбами с цветами, между пышными деревьями. Марк видел всё иначе: густое низко опущенное чёрное небо, разбитая, вся в ямах дорога, набережная была разрушена, дома полуразбитые, леденящий до костей ветер, в котором еще будто витало напоминание о катастрофе, запахи жуткие, клумбы разрушенные и без цветов, деревья без листьев, изменившие форму, будто их скрутили, как жгуты. Настолько велика разница между явью и иллюзией!

Они остановились около дома Мэри, Марк поблагодарил её за поддержку, за то, что выслушала и сказал, что будет ждать её завтра. Она удивилась, что так скоро, но согласилась. Марк стал уходить, а Мэри застыла на крыльце, смотря ему вслед. Она чувствовала в душе что-то родное, но такое неизвестное, даже пугающее.

Мэри и её семья собрались за ужином. Тогда она начала разговор, который весьма неожиданно для неё закончится:

– Мам, пап, я так подумала, а что если реальность иная? Но все её видят идеальной.

Отец резко ударил по столу и сказал прекратить этот разговор.

– Папа, почему?

– Я сказал, чтобы ты не поднимала эту тему. Без комментариев!

Мэри убежала в свою комнату. Через короткое время братик Бенжамин прибежал в её комнату, ему было 12 лет, поэтому интерес ко всему необычному и неизведанному пока что не пропал под гнётом рутины.

– Мэри, расскажи мне то, что запретил отец рассказывать, пожа-а-а-луйста.

– Ты точно хочешь это знать?

– Да! Очень!

– Хорошо.

Мэри рассказала Бенжамину почти всё, что ей рассказывал Марк, но ему  стало интересно, как же увидеть реальность. И сестра объяснила, что для этого нужно сделать. Бенжамин постарался все мысли устранить, не думать ни о чём, и на секунду у него получилось, однако реальность настолько испугала его, что он закричал. Тут же в комнату ворвался отец, схватил его за руку и вывел из комнаты, выкрикнув в адрес Мэри:

– Я что не ясно сказал!? Никаких разговор о другой реальности! Никаких! Тема закрыта!

Отец и Бенжамин не успели отойти от комнаты, как мать уже стояла около них. Она успокоила мужа и вошла в комнату к Мэри.

– Дочка, любимая моя Мэри, я хочу рассказать тебе одну историю.

Мать села на кровать рядом с дочерью, которая сидела, обняв ноги руками, а большие слезинки катились по её ступням.

– Я поняла, о чём ты говоришь. Не сердись на папу, послушай историю, коснувшуюся нашей семьи. Моя прабабушка долгие годы стояла на очереди за вакциной, которая преобразовывала этот мир. Почти перед кончиной она получила её, но, употребив, – мать вдохнула и закрыла глаза, – она сошла с ума и покончила с собой.

Мэри резко подняла голову, взглянув на маму, и поняла, о чём она говорит. Мама продолжила:

– Если ты так смотришь, значит ты знаешь, что люди сходили с ума от вакцины. Твоя бабушка, моя мама, очень тяжело это пережила, однако от вакцины не отказалась. И я родилась уже с изменённым ДНК, я вижу мир хорошим, таким, каким он был до той ужасной катастрофы. Но… несчастье не оставило нас. И твоя бабушка также умерла. После этого я проклинала тот день, когда они согласились на вакцину. И я очень надеюсь, что такая участь не постигнет ни меня, ни вас.

– Мама, почему ты не рассказала мне это раньше?

– Об этом не принято говорить. Это запрещённая тема.

– Ты столько пережила! Как можно было об этом молчать?!

– Да, дочка. – мать встала с кровати и подошла к двери, обернулась и завершила разговор. – Прошу, не говори ничего Бенжамину, не надо на эту тему разговаривать ни с кем. – она ушла из комнаты.

В сознании Мэри всё изменилось. Она поняла, какой ценой досталась их семье эта вакцина. Тогда она приняла решение больше не говорить об этом. Да, это было не просто. Но она посчитала, что так будет правильней.

На следующий день Мэри встретилась с Марком возле старой школы, от которой дорога шла к полю, усыпанному красными тюльпанами. Мэри была подавлена и даже не знала с чего начать.

– Марк.

– Да, Мэри.

Она замолчала, волосы покрывали её плечи, красное облегающее платье и черные туфли  на высоком каблуке составляли замечательный лаконичный и дерзкий образ, а чёрная курточка завершала его.

– Ты сегодня особенно выглядишь! Есть повод?

Мэри засмущалась, её грустные глаза были опущены, но она промолвила:

– Нет, но спасибо. Мне нужно тебе сказать кое-что.

Она понимала, какую боль принесёт своим решением, но ведь Марк борец за правду, значит, он должен знать правду какой бы она ни была. Он напрягся, понял, что что-то произошло.

– И что же тебе надо сообщить мне? Я жду… – он взглянул на небо, увидев темно-серые тучи, на душе стало тяжелей, он понимал, что сейчас час «икс».

– Я не хочу скрывать от тебя. Но я больше не буду говорить о иной реальности.

Марк закрыл глаза, с этой секунды его последняя надежда догорала, весь мир начинал рушиться. Он тяжело посмотрел на Мэри, скрестил руки на груди и с выдохом еле вымолвил:

– Что сподвигло к принятию такого решения?

– История моей семьи.

– Понятно.

– Всё началось с моей прабабушки. Оказывается, вакцину нельзя было получить. Целая очередь была, чтобы достать её. Почему ты мне это не сказал?

– В каждой семье складывалось по-разному. Кому-то вакцина доставалась легко, а кому-то приходилось подолгу ждать.

– Вот моей прабабушке и пришлось долго ждать. Только в старости она досталась ей, а, как только она её применила, сошла с ума и покончила с собой. То же самое произошло с бабушкой. И мама надеется, что её и меня с братом такая участь не постигнет.

 – История жуткая, конечно. Я понял тебя, но зачем так кардинально менять решение? Ведь ты стала прислушиваться ко мне. Хотя, не отвечай, я знаю, кто тебя настроил так – твоя семья.

Марк встал перед ней и не мог поверить, что всё кончено.

– Да, моя семья. Отец строго запретил говорить об этом, а мама рассказала эту историю и тоже просила не говорить об этом больше.

– Я ведь доверился тебе…

– Но это не означает, что я не доверяю тебе. Я по-прежнему буду приходить на встречи. – добавила Мэри.

– Ты понимаешь, что мы видим по-разному, разное представление о мире, ты живёшь в иллюзии, а я – нет! Я доверился, я так… Да о чём говорить… –Марк взмахнул руками, выкрикнув, - не о чем!

Мэри села на качели, которые стояли на детской площадке, относящейся к территории школы. Она разрывалась на части: ей хотелось быть рядом с Марком и понимать его, поддерживать, научиться видеть реальность, понемногу восстанавливать окружающую среду, но в то же время она понимала, какую боль тем самым причинит своей семье, в частности маме, как ей будет не просто разрываться на два лагеря. Она не знала, что делать.

– Знаешь, мне лучше уйти домой. Прости меня, Марк. Но пойми, я хочу и твоей опорой быть, но не хочу причинять боль родным. Ты ведь знаешь, каково это.

– Знаю. Да, лучше иди домой.

Они разошлись по разным дорогам. Теперь в их дружбе сквозил холод. Марку было очень тяжело, он только стал обретать надежду, но тут же она рухнула, как пепел на голову. В бункере он долго не мог заснуть, мысли не давали покоя. Он сжал руку в кулак и ударил по столу, закричав:

– Почемууууу?!

Отозвалось эхо. Нестерпимая боль рвала его душу.

Через несколько дней он пришёл к дому Мэри, когда еще было утро. Он дождался, когда родители уйдут, они вышли из дома с младшим сыном, и через несколько минут вышла сама Мэри.

– О, привет! – удивлённо улыбнулась Мэри. – Что ты тут делаешь?

– Мэри, привет! Я хочу, чтобы мы с тобой съездили в лабораторию. Возможно, разработано противоядие от этой вакцины. Тогда я смогу доказать, что всё возможно.

– Марк, я же сказала, что не буду больше касаться этой темы.

– Мэри, дай шанс. Просто поверь, пожалуйста…

– Хорошо, но я сейчас я иду на занятия в университет, после занятий можно съездить.

Они условились о времени встречи, и Мэри пошла на занятия. Однако в этот день она уже не могла внимательно слушать преподавателей, так как думала о том, а что если существует противоядие, тогда всё станет проще, тогда есть надежда воссоздать всё с нуля! Преподаватель сделал замечание Мэри, сказав, что она рассеянная, не слушает его и не записывает, а впереди экзамены и защита диплома. В перерыве между лекциями подруга спросила у Мэри:

– Ты где летаешь? Тебе даже замечание сделали. Последний раз это было на первом курсе! – насмешливо нахмурилась она.

– Эля, если б ты узнала, что реальность иная, как бы к этому отнеслась?

– Что за чушь! Мэри, что за сказки ты прочитала или кого наслушалась?

– Ты, наверное, тоже не знаешь, что несколько сотен лет назад случилась катастрофа, ничего нельзя было восстановить, а нейропсихологи вместе с врачами создали вакцину, изменяющую наше видение окружающее мира. Реальность иная!

– Слушай, такие небылицы я даже знать не хочу! – Эля закачала головой, вскинув брови. – Хорошо, допустим, реальность иная, а какая она? Хуже или лучше?

– Эля, каким может быть мир после катастрофы? Конечно же разрушенным! Но мы можем его восстановить своими силами, понимаешь?

– Если реальность хуже, а мы видим её другой, она нас устраивает, зачем тогда что-то восстанавливать, зачем что-то менять?

– Чтобы не жить в иллюзии.

– По моему мнению, ты начиталась каких-то книжек.

Вокруг девушек столпились однокурсницы. Эля громко произнесла с усмешкой:

– Девочки, вы можете представить, что всё вокруг нас разрушено?

Они все не поняли, о чём речь идёт. Эля обратилась к Мэри:

– Тогда как ты сидишь за этой партой? И что даже наш университет разрушен?

– Да… Это всё иллюзия, наше сознание достраивает реальность до идеала, и поэтому мы чисто на подсознании может сидеть и стоять на том, что в действительно разрушено или сломано.

Однокурсницы загалдели:

– Такого не может быть! Пойдёмте на улицу, а то пугают нас страшилками.

Они явно не поняли Мэри, она осталась одна в аудитории. Следующее занятие больше напоминало цирк, так девушки стали в шутку издеваться над ней, шепча:

– Мэри, а как выглядит наша аудитория? А доска, на которой лектор пишет?

Она отмахивалась, даже слушать не хотела.

Так закончился учебный день, и у ворот университета в назначенное время стоял Марк. Девушки, заметив, что она уходит с каким-то парнем, тут же позвали Фила и указали в сторону Мэри и Марка.

– Смотри, твоя девочка не только сошла с ума, но и нашла тебе замену. – они засмеялись.

Фил нахмурил брови, сжал кулаки и грубо спросил:

– Что значит сошла с ума?

Эля легко ответила, как будто для неё это всего лишь игра:

– Она говорила о том, что реальность иная! – она засмеялась так громко, что все, стоящие рядом студенты обернулись в её сторону. – Она говорит, что мы живём в иллюзии, но всё можно исправить! – смех её не унимался.

– Иная реальность?! Кто ей эту чушь поведал? – Фил понимал, про что идёт речь, но не подавал виду.

– Не знаю, может, начиталась чего-то.. Она ж любит читать всякий бред про то, каким был мир когда-то давно!

Фил тихо добавил:

– Я знаю, кто мог ей поведать это… – глаза, налитые гневом, и уверенная походка высокого и спортивного телосложения человека – таков был Фил.

Тем временем Марк и Мэри ехали в автобусе в лабораторию.

– Я тоже учился в этом университете. Но был исключён.

– Да? Тебе нравилось учиться?

– Конечно! Но по известной тебе причине я выбыл оттуда без возможности восстановления.

– Я догадалась уже. Какой был у тебя любимый предмет?

– Я несколько предметов любил: астрономия, физика, геометрия, а также интересовался психологией, когда увидел, как вакцина уродует людей.

– Ты говорил, что они живут в бункере. То есть рядом с тобой?

– В бункере, но другом, он же не единственный. На кануне катастрофы было сделано много бункеров. В некоторых живут эти обречённые люди. Не все они стали такими немощными, некоторые вполне соображают, но не у них порвались голосовые связки, они не могут общаться, но всё понимают и обеспечивают себе подобных всем необходим, что смогли найти за ночь.

– За ночь?

– Конечно! А когда им искать еду? Не днём же. Ночью они выходят и по известным путям добираются до продуктовых. Они не грабят. Продавцы отдают им просроченные продукты либо то, что вот-вот испортится.

За окном автобуса мелькали сначала дома, дворики, магазины, а потом одни поля и леса. Наконец они приехали. Лаборатория представляла из себя громадное здание серо-белого цвета, выполненное частично из бетона и частично из стекла. Им предстояло пройти через контрольно-пропускной пункт. Мэри испугалась:

– Как мы пройдём? У нас же нет пропусков.

– Смотри.

Марк подошёл к охраннику и сказал:

– Добрый день! Я Марк Лостэн, я записывался на приём к медику Шерун Файф.

– Добрый день. Сейчас проверю. Да, запись имеется, проходите.

– Девушка со мной.

– Назовите имя и фамилию девушки. – охранник.

– Мэри Клоузэр. – она удивилась, как легко им удалось пройти.

– Проходите. 7 этаж, четвёртая дверь справа.

– Благодарю! – уверенно и бойко ответил Марк.

Они вошли на территорию, на ней всё было ухоженно, а самое главное – всё это было сделано людьми, то есть и Марк, и Мэри сейчас видят одинаковую реальность. Марк сказал об этом Мэри, она так обрадовалась и почувствовала, что пропасть в их дружбе им удалось преодолеть.

– Я даже не знала, что такое существует. – Мэри.

Марк открыл большую стеклянную дверь, пропустил вперёд Мэри. Сотрудники лаборатории с улыбкой приветствовали их. Они поднялись на указанный этаж, подошли к нужной двери, Марк хотел постучать, но дверь открыл сам Шерун и раздался басистый голос:

– О, Марк! Наконец мы с тобой свиделись! Столько лет прошло!

Шерун был среднего роста и упитанного телосложения, короткие светло-русые волосы напоминали ёжика, а круглое лицо украшали голубые глаза. Улыбка была настолько искренняя, что Мэри тоже улыбнулась.

- Шерун! Я так рад тебе! Дорогой друг! – Марк и Шерун обнялись.

Шерун пригласил их в свой кабинет, рассадил на стулья и задал вопросы:

– Познакомь нас, представь свою спутницу.

– Мэри Клоузэр. Мы познакомились около особняка моих родителей. Она прогуливалась, а я решил попытать счастье, вдруг она поймёт меня. И удача улыбнулась мне.

Мэри засмущалась, щёки покраснели, речь Марка польстила ей.

– Как ты живёшь после трагедии? – спросил Шерун.

– Да, как – как… Как все живут, так и я. Смирился, привык. А что ещё делать? – развёл руками Марк. – Другого выхода нет.

– Мои соболезнования. Ты так долго не появлялся. – Шерун.

– Я не мог. Просто надо было переждать. Меня выгнали из университета. А живу я в бункере. Периодически забочусь о тех… Ты знаешь, о ком.

– Да, я-то знаю. Я помню все эти дикие опыты с вакциной на людях. – закатил глаза Шерун, всплеснув руками.

– Ты проводил над ними опыты? – спросила Мэри.

– Нет, меня не допустили, чему я рад. Я видел тех, кто сходил с ума от вакцины. Они менялись постепенно. Она не сразу сводит с ума. Единственное, если вколоть двойную дозу, тогда смерть скоропостижна, как это и произошло с матерью Фила. – Шерун.

– Фила? – Мэри удивилась.

– Да, мы с ним учились еще со школы вместе, дружили, а потом он посчитал меня и мою семью убийцей своей матери. Она приняла двойную дозу, то есть её мать уже приняла вакцину, которая на неё подействовала, но мать Фила родилась с колоссально сильным иммунитетом, который противостоял вакцине. Это редкий случай! – Марк.

– Да, он прав! Это редчайший случай. То есть вакцина не изменила её ДНК. Но она не захотела мириться с реальностью, приняла вакцину и… Летальный исход. – Шерун.

– Печально… – добавила Мэри.

– Но не будем о грустном! – взбудоражился Шерун, испугав своей внезапной фразой.

У Мэри закрались сомнения – а не тот ли это Фил, что учится с ней на курсе.

– Шерун, я пришёл не просто так. Ты, наверное, это понял. – утвердительно произнёс Марк.

– Конечно понял. – Шерун.

– Скажи, противоядие, которое разрабатывалось при участии моих родителей, готово? – Марк.

– О, друг мой, чтобы его увидеть в окончательном варианте, должны еще пройти опыты. Но! Марк, ваша мечта скоро осуществится, говорю это под строжайшим секретом. Во имя памяти твои родителей и предков! Они великие люди были! – Шерун.

– Благодарю, мне приятно это слышать. А когда будет готова? – Марк.

– Надо немного подождать. Дело в том, что предпоследняя её версия частично убивает последствия вакцины. То есть подопытные наполовину видели реальный мир, наполовину – идеальный. Естественно, такого не должно быть. Как только все компоненты будут найдены, и опыты пройдут с положительным результатом, так сразу будет выпущено противоядие. – Шерун.

– Мэри, теперь ты веришь? – обратился к ней Марк.

– Да, теперь я вижу, что всё можно исправить.

– Конечно! Просто чуть-чуть надо подождать.

– Дождёмся! – обрадовалась Мэри.

– Мир уже понемногу крепчает после катастрофы, скажу вам честно. – добавил Шерун. – Да, пусть это небыстрый процесс, но зато этот процесс начат, это уже достижение!

– Да, я согласен с тобой! – Марк.

– Дорогие мои друзья, мне очень приятно, что вы посетили меня, но работа не ждёт. Вы же хотите поскорее увидеть противоядие? – с понимающей улыбкой произнес Шерун.

– Да, мы пойдём. Спасибо тебе, друг мой! – Марк пожал ему руку.

– Пока не за что! Вам  спасибо, что приехали наконец. Не забывайте, приезжайте почаще. Пока! – Шерун.

– Пока, Шерун. – попрощалась Мэри.

Марк и Мэри вышли из лаборатории и направились на автобусную остановку. Уже стемнело и похолодало. Мэри озябла, скрестила руки на груди, склонила голову. Марк увидел, что она замёрзла и накинул на неё свою куртку, обняв её. Он почувствовал её худое тело, дрожащие мышцы, даже услышал, как зубы стучат.

– Как же так? Ты замерзла.

– Да, я не знала, что лаборатория находится так далеко, и мы вернёмся поздно.

– Прости, я не предупредил тебя.

– Да, ничего. Ты вот меня греешь. – она подняла голову и взглянула в его светло-карие глаза, волосы тёмно-русые длиной до подбородка развевались на ветру.

Вскоре приехал автобус, и они отправились к дому Мэри.

– Согрелась? – Марк.

– Да, в автобусе теплей. – Мэри.

– Спасибо, что съездила! Теперь ты сама убедилась во всём. – Марк.

– Да, теперь я знаю. – Мэри.

Марк проводил к крыльцу дома, но не спешил уходить. Он забрал куртку, обнял девушку, поняв, что он не потерял Мэри, сердцебиение ускорилось. Он ощущал родство душ. А в это время родители увидели их. Мэри вошла в дом, разулась и только хотела пойти в свою комнату, как подошла мать и засыпала вопросами:

– Дочка, где ты была? Так поздно вернулась! Почему не предупредила, не позвонила.

– Ой, мам, прости. Я забыла.

– Кто это был?

– Ты про кого? – глаза Мэри забегали, она стыдлива отвернулась, не зная, что сказать.

– Про того парня, что обнял тебя.

У Мэри задрожали коленки, она вешала куртку на крючок на стене и уронила её.

– Мам, это друг. Не более.

– Друзья не обнимают так! – мать схватила её за запястье правой руки.

– Я устала и хочу спать. Пожалуйста, пусти меня.

– Мне звонил Фил! – мать отпустила её.

Мэри открыла широко глаза и не могла скрыть удивления.

– Что? Не ожидала? Он рассказал, что видел, как ты после лекций ушла с каким-то парнем на автобусную остановку.

«Он еще и следил!?» – подумала Мэри.

– А знаешь, что самое страшное? – мать подняла указательный палец правой руки.

Мэри уже была готова ко всему.

– Он рассказал, что в университете ты стала рассказывать про иную реальность! Ты понимаешь, что ты наделала? Тебя вышвырнут из университета, да ещё и нас ты ставишь под удар. Я ведь просила тебя ничего подобного не говорить никому, тем более в университете! – Мать повысила голос, ей было страшно представить, что ждёт их семью.

Тогда девушка поняла, что сейчас неподходящий момент для того, чтобы рассказать о противоядии.

– Мама, успокойся, пожалуйста. В университете я спросила у сокурсниц о том, чтобы они сделали, если б узнали, что реальность иная. Вот и всё. Ничего существенного не случилось! – Мэри развела руками, показывая, что всё это пустяки.

– Не случилось? – закричала мать.

– Мам, я пойду спать. – твёрдо заявила Мэри.

– Ты не выйдешь из комнаты своей, пока ни наступит неделя экзаменов и будешь готовиться к ним, а не гулять с кем попало.

Мэри ушла в свою комнату. Она была дико раздосадована, но понимала, что ничего страшного не произошло. А то, что мать так отреагировала – это естественно, ведь она дорожит репутацией семьи. Отец – известный общественный деятель, мать – владелица компании по перерабатывающему сырью. Только вот дочь Мэри никак не может понять, как казалось матери, что их семья должна охранять свои традиции и чтить память своих родственников. Отец считал, что дочь откололась от семьи, что её не интересует будущее, которое они готовят ей. Поэтому он возлагает все надежды на подрастающего сына – Бенжамина.

Мэри достала свой личный дневник, который не вела достаточно давно, и внесла запись, в которой раскрывались все её переживания.

«Иная реальность

Я так давно не вносила записи, но этот случай достоин быть запечатлённым в моём дневнике.

Недавно я познакомилась с одной интересной личностью, чьё имя – Марк. Он бродяга, но за его плечами огромная история. Он открыл мне такую правду, которая перевернула мой внутренний мир, изменила ход моей жизни. Не знаю, в худшую или в лучшую сторону, но однозначно я рада изменениям.

Как оказалось, всё, что мы видим, в реальности иное. То есть наше сознание достраивает окружающий мир. В действительности он разрушенный, погружённый во мрак после катастрофы. Такое свойство наше сознание приобрело благодаря вакцине, выведенной нейропсихологами и врачами. Когда я впервые попыталась увидеть всё своими глазами, я испугалась увиденного. Нужно освободить сознание от мыслей, забыть воспоминания и тогда откроется истинный облик окружающего мира.

Да, реальность иная. Я это познала и хочу донести до людей, но мои попытки тщетны. Однокурсники не поняли меня. Людям не нужна правда. Им удобно жить в иллюзорном комфорте. Но прогресс не стоит на месте. И скоро будет готово противоядие. Только не знаю, как к этому отнесутся люди. Наверное, будут и противники этого. Однако я знаю точно, я воспользуюсь этим противоядием, чтобы видеть реальность, чтобы своими силами восстанавливать то, что разрушено, сожжено, завяло и поникло.

Немного слов о Марке.

Он буквально вторгся в мою жизнь, как корабль, как буря эмоций. Иногда мне кажется, что между нами что-то большее, чем просто цель донести людям правду и исправить мир, чуть больше, чем дружба. Но я не знаю, каковы его мысли об этом.

Сейчас назрел конфликт в моей семье. Если мне придётся уйти от них ради нашей общей с Марком цели – я это сделаю, не раздумывая. И это не значит, что я не люблю своих маму, папу и брата. Я наоборот их люблю так, что готова всё сделать, чтобы они жили не в иллюзии, а в реальности.

На этом всё.

До новых встреч!

Мэри».

Слёзы скатились по её щекам, она взглянула в окно, тёмное небо, усыпанное звёздами, казалось скоплением самого притягивающее, таинственного. Она зажгла свечу и смотрела на неё, не переводя глаза. Потихоньку мысли отпустили её, но воспоминания о минувшей ссоре били, как молоток. Мэри старалась не думать об этом. Наконец она достигла чистого сознания и увидела полуразрушенную стену перед кроватью, потолок был проломлен, а дверь в её комнату висела на одной петле. В этот раз она не испугалась, а созерцала с огромным смирением, чтобы увидеть больше. Дом её родителей был весьма в плачевном состоянии, многое было изменено до неузнаваемости. Но такова реальность.

На следующий день Мэри ожидала еще большая неприятность. На занятии преподаватель попросил Мэри в срочном порядке пройти в кабинет ректора. Она была крайне ошеломлена такой новостью. Войдя в кабинет, девушка поздоровалась и почувствовала, что обстановка накалённая. Ректор пригласил её сесть на стул и задал пару вопрос:

– Мэри Клоузэр, так Вас зовут?

– Да.

– Это Вы распространяли ложную информацию о иной реальности?

Мэри напряглась, зрачки расширились, дыхание стало сбиваться.

– Да, но это не ложная информация.

– Как Вы, студентка выпускного курса, посмели говорить на запретную тему? Вас учили родители этикету?

– Да, конечно. – растерянно ответила девушка, так как не поняла, причём тут этикет.

– Так, по этикету данная тема представляет угрозу для человечества и считается неприличной, так как она затрагивает пережитые истории каждого, кто здесь учится.

– Простите.

– Вы действительно думаете, что реальность иная?

– Да, я видела её.

– Вы и дальше будете распространять данную информацию?

Мэри ничего не ответила.

– Я повторяю вопрос. Вы и дальше будете распространять данную информацию?

– Но это правда, это истина! – вырвалось у Мэри, как крик души.

– Вы отчислены из университета. Желаю Вам удачи!

– Что? – Мэри.

– Проследуйте в учебно-методический отдел, Вам выдадут все необходимые документы.

– Простите, но за что? – закричала Мэри, еле сдержав слёзы.

– Проследуйте к выходу, пожалуйста.

Девушка выбежала из кабинета, слёзы покатились, она не могла поверить, что такое произошло с ней. Сейчас она больше думала о том, что она скажет матери, каково её собственное будущее, столько лет отдать учёбе и вот так по глупости быть исключённой! Она села в кресло, закрыла лицо руками и просидела так минут семь. Потом собралась с мыслями и пошла в учебно-методический отдел, где были все удивлены, что такую приличную студентку отчислили. Прозвенел звонок, занятие кончилось, Мэри вошла в аудиторию и собрала тетради, ручки, убрав в сумку. Сокурсники смотрели на неё, как на врага.

– Что, Мэри, допрыгалась со своей реальностью? – язвительно прошипела Эля.

– Эля, я ведь считала тебя подругой. – прищурила глаза Мэри, нахмурив брови и качая головой. – Как ты так могла?

– Я?! Ты меня ещё в чём-то обвиняешь? – удивлённо заверещала Эля.

– Всё, замолчи. И без тебя тошно.

Мэри ушла в расстроенных чувствах, ей казалось, что весь мир предал её. Но больше всего она боялась реакции матери. Придя домой, мать удивилась, что дочь так рано вернулась:

– Мэри?

– Да, мам, привет.

– Привет, а что случилось? Плохо чувствуешь себя?

– Нет. Только не нервничай и не кричи. Меня исключили из университета… – на выдохе промолвила Мэри и побежала в свою комнату.

Мать, как стояла, так и стояла, оцепенев, она не могла поверить словам дочери. Мэри закрылась в комнате.

– Доча, как так? Почему? – спросила мать через закрытую дверь.

– Всё из-за реальности, кто-то проговорился, из этого раздули большую трагедию, поэтому меня исключили.

– Я ведь предупреждала, доченька… Что теперь будет? Я сегодня же пойду разговаривать с ректором. Держись! Я не дам тебе загубить столько лет обучения и твоё будущее.

Мэри молчала. В данный момент у неё были смешанные чувства, ведь сверстники не поддерживали её мнения, они привыкли к своему видению, им не важно, какова реальность, но Мэри было жаль потерянные годы университетской жизни.

Мама ушла в университет. Мэри была так измучена эмоционально, что быстро заснула. Разбудило её возвращение мамы и её стук в дверь.

– Дочка, открой. Есть новости.

Сонная Мэри открыла дверь.

– Ой, ты спала?

– Да.

– Прости. В общем тебя восстановят, но к началу экзаменов, то есть ты готовься к ним и можешь смело приходить сдавать. На выпускной также ты пойдёшь.

Мэри обняла маму и прошептала:

– Спасибо, мамочка! – однако Мэри сомневалась, правильно ли это, но так однозначно лучше.

– Пойдём покушаем, хорошо? Я вкусненького купила. – мама светилась от счастья, не было и следа от недавних событий. К вечеру вернулись отец с братом. Все сели кушать. Мэри и мама условились не говорить ничего им. Пусть это будет их маленькой тайной.

Прошёл месяц. За это время Мэри готовилась к экзаменам и защите диплома. Она не виделась с Марком, не получала ни одной весточки от него и стала скучать и переживать. Накануне первого экзамена она всё же выбралась из дома и пришла к заброшенному особняку, на крыльце которого сидел скучающий Марк.

– О, я ошибаюсь, или ты всё-таки пришла?

– Прости меня, пожалуйста, Марк. Я всё расскажу. – она села около него на ступеньки.

Мэри рассказала про отчисление, помощь мамы, ей даже стало легче.

– Вот это новости! Теперь я понял, почему ты месяц здесь не появлялась. Я подходил к дому к тому времени, когда встретил тебя в день поездки в лабораторию, но ты не выходила. Я ждал некоторое время, но, не дождавшись, уходил. Теперь я всё понял.

– Хорошо, что ты всё понял. – глубоко вздохнула и выдохнула Мэри, отведя взгляд на распустившиеся цветы. – Скоро выпускной. Закончится период учёбы и начнётся новая взрослая жизнь.

– Да, всё будет по-другому.

Мэри внезапно опустила голову на его плечо. Он ощутил свежий морской запах её духов. Она наслаждалась свободой и безмятежность рядом с ним.

– Я скучала… – прошептала Мэри, чуть смутившись.

– Я тоже… Я уже отчаялся. Думал, что на днях постараюсь застать твоих родителей, чтобы спросить, где ты, что с тобой, но хорошо, что ты сама пришла. Как камень с души упал, увидев тебя. – Марк смотрел вдаль и предложил прогуляться вдоль реки.

– Нет, хочу просто с тобой побыть. – остановила за руку юношу, потянув к себе. – Мэри.

И так просидели они до вечера. Им не нужны были слова. Всё и так понятно. Марк проводил её до дома, узнав в какой день выпускной.

Началась череда экзаменов, которые были успешно сданы, диплом защитила. Мэри готовилась к выпускному. Наконец, настал этот торжественный день! Все собрались в большом конференц-зале, под торжественную музыку вручали аттестаты. Далее начался бал. Студенты от души отдохнули и повеселились. А после Мэри и Фил вышли из университета. На ступеньках Фил взял за руку Мэри, задав вопрос:

– Ты ведь моя?

– В смысле? – спросила Мэри.

– Ты моя! – грозно воскликнул Фил.

Фил начал нагло приставать к Мэри, она стала кричать и вырываться. В этот момент появился Марк, он как чувствовал, что сегодня что-то плохое свершится, поэтому пришёл к завершению бала. Марк ударил в лицо Фила, тот упал и опешил. Когда он всмотрелся и понял, что это Марк, он обезумил, вскочив с земли:

– Ты?! Марк! Что ты тут делаешь? – Фил.

– Мэри отойди подальше. – обратился к ней Марк.

– Это моя девушка! Я что хочу, то и делаю с ней! – закричал Фил. – Тебе мало всех трагедий? Мало всего, что я сделал с твоей семьёй?

– Замолчи! – спокойно, но чуть ли ни на надрыве ответил Марк.

– Что? Вы знаете друг друга? Значит, мои догадки оказались верными. – поразмыслила вслух Мэри.

– Я лишил тебя всего! И тебе мало? Ты еще ухаживаешь за моей девушкой?

– Она мне не говорила, что вы встречаетесь. – Марк.

– Мы и не встречаемся. – Мэри.

– Да? А я думал, мы пара! Наши родители так мечтают о соединении наших семей. – Фил.

– Первый раз слышу! Ты, похоже, всё рассчитал. – Мэри.

– Тебя исключили из университета! Я лишил тебя и дома и родителей, а, знаешь, почему? – Фил обратился к Марку.

– Я догадываюсь. – Марк.

Началась драка. Выпускники разняли их. Мэри и Марк ушли.

Но вдогонку Фил крикнул:

– Я отомщу тебе, мерзавец, бродяга! Ты пожалеешь, что родился.

Марк проводил Мэри до дома. Она была напугана.

– Ты вся трясешься. Иди скорей домой. – Марк.

– Марк, как ты узнал? Ты спас меня! – почти плача, обмолвилась девушка. – Мэри.

– Не знаю. Почувствовал. Хм, но предчувствие не обмануло. – Марк.

– Знаешь, то, что сказал Фил, я даже этого не знала. Мы не были парой. – Мэри.

– Я это понял. Печально, что ты с ним училась. Это неприятный человек. – Марк.

Заботливый взгляд Марка скользнул по взору девушки, он обнял её, случайно задел губами её оголённые плечи:

– Ты – принцесса морей! Твоё синее длиною до земли платье – шикарно на тебе смотрится. Ты будто волшебная. И такая… искренняя…

– Может быть, встретимся завтра? – спросила Мэри.

– Да, конечно! – Марк.

– Я приду к обеду к особняку. – Мэри.

– Я буду ждать! – Марк робко поцеловал в щёку Мэри и, заслушавшись, ушёл, смущённый.

На следующий день она пришла к нему без опоздания. Он рассказал, что противоядие почти готово. Весь день они беседовали о жизни, мечтали о том, как всё восстановят, как мир будет в реальности таким же прекрасным, как и иллюзорный. Они договорились о встрече на следующий день. Вечером Мэри всё-таки попыталась еще раз донести до родителей эту весть:

– Мам, пап, послушайте меня.

Родители тут же напряглись, отец нахмурил брови, мама округлила глаза.

– Скоро будет выпущено противоядие. И тогда все будут видеть иную реальность, то есть настоящий окружающий мир. Я хочу…

Мэри не успела договорить, как отец вскочил, схватил за шиворот дочь и поволок из дома, выгнав её и накричав:

– Ты взрослая уже, а мелишь всякую чушь! Не стыдно? Иди охладись, побудь на улице. Может, тогда будешь ценить заботу родителей и то, что окружает тебя?!

Отец захлопнул дверь, Мэри застыла. Через минуту он открыл дверь и швырнул ей куртку, чтобы та не замёрзла. И снова закрыл дверь. Мэри такого не ожидала. Но другого выхода не было, отец не пустил бы домой, и она пошла в сторону особняка, к бункеру, что неподалёку. Мэри слышала шорохи, увидела, что какие-то сгорбленные люди пробежали. Она испугалась, но продолжала идти, надеясь, что встретит Марка. Но встретила она не его.

Марк пришёл вечером к дому Мэри и её родителей, постучался, дверь открыл отец.

– Извините, здравствуйте! – Марк.

– Молодой человек, что Вы тут забыли? – озабоченно пробормотал отец Мэри.

– Мэри должна была прийти сегодня, мы договорились о встрече. Но я так и не увидел её. Что с ней? – Марк.

– Что? Она разве не с Вами? – глаза отца стала испуганными, сердце забилось сильнее, волнение его переполняло.

– Нет. – Марк.

– Я думал, что она пошла к Вам, юноша, ночью. – отец.

– Ночью? – Марк.

– Да, я выгнал её за речи о противоядии. Это ведь Вы её надоумили в лабораторию поехать? Так? – отец.

– Да, но сейчас не это важно. Где Мэри? – Марк.

Отец позвал жену и спросил, не дома ли Мэри. Мама ответила отрицательно. Сердце материнское почувствовало беду, она сказала:

– Я же говорила, не надо выгонять дочь… – она схватилась за голову, надела плащ и выбежала из дома. – Пойдём искать её!

В глазах Марка всё потемнело. Только Мэри была его единственной надеждой на счастливую жизнь! Он добавил:

– Оставайтесь здесь. Я предполагаю, где она может быть.

Он пошёл той дорогой, что вела к особняку, ноги его подкашивались, он умолял, чтобы Мэри была жива, чтобы с ней было всё в порядке. Неожиданно он наткнулся на следы волочения неподалёку от тропинки, ведущей от особняка к реке. Его сердце билось так бешено, что в висках пульсировала боль, звуки затихли, мир замер. И… На берегу Марк увидел Мэри, лежащую без движения. Он помчался к ней, упав на колени и приподняв её голову.

– Мэри, нееет... Скажи, что ты жива! – торопливо пробормотал Марк дрожащим голосом.

Мэри открыла глаза, она была так слаба, что еле прошептала:

– Марк, прости...

Голова Мэри упала, шея обмякла. Глаза юноши налились слезами. Он прижал её к себе и закричал:

– Нееееет! Почему так произошло?

Он целовал и прижимал к себе её голову. В мыслях витала лишь одна фраза: «Мэри, я ведь полюбил тебя!» Но он так и не успел сказать ей это. Его сердце было разорвано, душа выпотрошена, мир его сгорел достал с закрытием прекрасных чёрных глаз этой юной искренней и такой светлой девушки. Всё померкло в одночасье, свет в его сердце погас, звезда его души взорвалась. Больше не было смысла оставаться здесь. Марк собрался с силами и принёс тело в дом её родителей. На этом он не остановился и отправился к дому Фила. Он понял, что это дело его рук, ведь он грозил отомстить ему, хотя он и так достаточно принёс боли Марку.

Марк подошёл к дому Фила и стал кричать его имя, чтобы тот вышел на улицу.

– Фил! Выйди немедленно!

Через минуты три вышел Фил и нагло ответил

– Что тебе ещё надо от меня?

Марк напал на него с кулаками, но Фил в этот раз не опешил и ответил ударом, метнув Марка подальше. Марк упал на землю, но сумел встать, отряхивая, закричал:

– Ты убил Мэри?

– Да! Что? Не нравится? Это моя девушка была! Мало того, что твоя семья лишила меня матери, так ещё и девушку прибрал к себе! Ты! Ничтожество! Ты и твои родители, которые были против вакцины и уговорили мою мать не принимать её! – Фил.

– Фил, что стало с тобой? Вспомни, мы росли вместе. А что потом стало? Ты ведь знаешь, что она умерла не так. Твоя мать приняла вакцину вопреки убеждениям моих родителей. Её сильный иммунитет сломался. И она также, как и многие, погибла от вак-ци-ны! Услышь, от вакцины!

– Что за чушь ты несёшь? От какой вакцины? Она не приняла вакцину по наставлению твоих родителей и вскоре скончалась. – Фил.

– Мои родители уговаривали её не принимать её, но твоя мать настояла на своём, исход ты сам знаешь. – Марк.

– Я даже слышать об этом не хочу! Это ложь! – Фил.

– Люди часто не хотят знать правду и заблуждаются всю жизнь… Но зачем же надо было убивать Мэри? – Марк.

– Таким образом я тебе отплатил сполна! И ты мне ничего не сделаешь, я всегда смогу выкрутиться. А тебе давно пора понять, что здесь тебе не место. – Фил.

Фил развернулся и ушёл в дом. Марк был подавлен, расстроен. На третий день прошли похороны Мэри. Марк не хотел показываться и стоял неподалёку, слёзы текли по его щекам, несмотря на то, что мужчины не плачут. Отец Мэри подошёл к Марку и протянул ему дневник дочери, добавив: «Я не хотел, чтобы так вышло». Юноша открыл первую страницу, на которой было написано «Это мой дневник. Всем доброго времени суток!». Он поблагодарил её отца.

Марк дождался, когда похоронная процессия кончится и все уйдут. Сев около могилы, над ним распростёрся ангел – таков был памятник. На шее ангела висел большой медальон с фотографией Мэри, где она улыбалась и была такой счастливой. Душа Марка разрывалась от боли потери, слёзы не останавливались, небо будто пылало черным огнём. Он открыл дневник, пролистав до последней записи, от которой сердце сжалось ещё больше. Эта та самая запись, где она выразила надежду исправить мир, где призналась в возможных чувствах и поняла, что можно жить лучше. Он тихо прошептал:

– Твоя жизнь не просто изменилась, а прервалась… навсегда… Прости, что не сумел сберечь тебя.

Его надежда умерла вместе с Мэри, больше его здесь ничего не удерживало. Он разочаровался в людях окончательно, ведь никто не желал знать правду, жить в реальности и попытаться улучшить её. Он никак не хотел, чтобы стремление к цели потребовало жертву. Но и мстить не в его правилах. Месть уничтожает человека изнутри.

Марк собрал свои вещи и с рассветом покинул этот край… Навсегда…