Далида

Эта история об одном бедном хужнике, который проживал на чердаке маленького домика на Монмартре. Он был настолько беден, что денег не хватало даже на обычную комнатенку, до этого он обитал в полуподвальном помещении, но отсутствие света его так угнетало, что художник перебрался на освободившийся от хлама чердак. Хозяйкой здесь была старая француженка, у которой болела дочь - чахоточная девушка лет 25.Они занимали две комнаты на втором этаже. Домик был крошечный, окрашен сверху краской салатового цвета, крышу покрывала черепица, двери выходили на улицу, где гуляли туристы и зеваки. Днем художник спал, а ночью при свете лампады рисовал - хотя при таком образе жизни вполне сгодился бы и подвал. Соседская девушка по вечерам включала музыку на проигрывателе, слушая пластинки Далиды - да-да, той самой, что проживала там же на Монмартре и блистала на мировых сценах. В ту пору певица уже была трижды вдова, поддавалась вредным привычкам и увы - вскоре ее не стало. Девушка , которую к слову звали София- была неутешной. Молодой художник по ночам слышал ее вздохи и плач, музыка лилась из под пола чердака даже за полночь, особенно любимой была песня "Малядэ", что в переводе означало - "Болею". Далида была похоронена на закрытом кладбище неподалеку, а журналы и газеты смаковали ее самоубийство и отравление, называли черной вдовой, вспоминали безвременно ушедших мужей, что, впрочем, было ни для кого уже не новостью. Жизнь текла своим чередом, поэты творили, музыканты писали музыку, художники рисовали картины и пытались продать их за бесценок туристам, а рядом шумел Мулен Руж со своим Кабаре. Однажды пасмурным днем нашего художника разбудил стук в дверь. Он удивился и едва протер глаза, как на пороге оказалась София. Девушка не отличалась и до этого здоровым видом, в тот день была снова заплакана и бледна пуще прежнего. Она тихо вошла, прошла вдоль стены с картинами, обвела комнату потухшим взглядом и произнесла:"Нарисуйте мне ее, вы знаете о ком эта просьба, я хорошо заплачу". После этого она как бесплотная тень выскользнула наружу и прикрыла дверь. Художник промучился неделю, на последние скопленные деньги он скупил все журнальные портреты Далиды, после этого он ночами творил, не выпуская кисть из рук, но к его удивлению - со всех портретов на него смотрела София. Что за наваждение. А сама девушка чахла день ото дня. И вот однажды- у него получилось какое-то подобие известной исполнительницы, он спустился этажом ниже и постучал к хозяйке. Дверь открыла пожилая француженка и, утирая глаза, пробормотала, что София ночью умерла, у нее началось легочное кровотечение, пришедший доктор не смог ничем помочь. Художник был потрясен. Он собрал все неполучившиеся ранее портреты Далиды, на которых явно просматривалась София и отнес их ее матери. После этого он сложил вещи и вновь переехал в подвал, где не было солнца, сквозила вечная сырость и не слышалась грусть старых пластинок.