Воспоминание в Царском Селе

    Воспоминаньями смущенный,
    Исполнен сладкою тоской,
Сады прекрасные, под сумрак ваш священный
    Вхожу с поникшею главой.
Так отрок библии, безумный расточитель,
До капли истощив раскаянья фиал,
Увидев наконец родимую обитель,
    Главой поник и зарыдал.

    В пылу восторгов скоротечных,
    В бесплодном вихре суеты,
О, много расточил сокровищ я сердечных
    За недоступные мечты,
И долго я блуждал, и часто, утомленный,
Раскаяньем горя, предчувствуя беды,
Я думал о тебе, предел благословенный,
    Воображал сии сады.

    Воображаю день счастливый,
    Когда средь вас возник лицей,
И слышу наших игр я снова шум игривый
    И вижу вновь семью друзей.
Вновь нежным отроком, то пылким, то ленивым,
Мечтанья смутные в груди моей тая,
Скитаясь по лугам, по рощам молчаливым,
    Поэтом забываюсь я.

    И въявь я вижу пред собою
    Дней прошлых гордые следы.
Еще исполнены великою женою,
         Ее любимые сады
Стоят населены чертогами, вратами,
Столпами, башнями, кумирами богов
И славой мраморной, и медными хвалами
    Екатерининских орлов.

    Садятся призраки героев
    У посвященных им столпов,
Глядите; вот герой, стеснитель ратных строев,
    Перун кагульских берегов.
Вот, вот могучий вождь полунощного флага,
Пред кем морей пожар и плавал и летал.
Вот верный брат его, герой Архипелага,
    Вот наваринский Ганнибал.


    Среди святых воспоминаний
    Я с детских лет здесь возрастал,
А глухо между тем поток народной брани
    Уж бесновался и роптал.
Отчизну обняла кровавая забота,
Россия двинулась и мимо нас летят
И тучи конные, брадатая пехота,
    И пушек медных светлый ряд.
           ______________

    На юных ратников взирали,
    Ловили брани дальний звук
И детские лета и . . . . .  проклинали
    И узы строгие наук.
И многих не пришло. При звуке песней новых
Почили славные в полях Бородина,
На кульмских высотах, в лесах Литвы суровых,
         Вблизи Монмартра . . . . . .