КУМИР

ВЯЧЕСЛАВ  ЛЕВЫКИН

 

КУМИР

 

Когда сломали жизнь Стрельцову,
футбол наш много потерял.
Кто кэгэбэшную основу
на всех спортсменов примерял?

Он на суде сказал:"Дурак я
в Италии не захотел
остаться, а стою вверх сракой
вот перед вами, аж вспотел."

Ему всучили срок немалый:
сиди и не позорь страну.
А как там подставная "дама"
с заданием не по уму?

Из стукачей став офицершей,
отправили в далёкий край.
Была простою костюмершей,
теперь погоны надевай.

Держи свой рот, как на засове,
люби хрущевский каравай.
Седло всегда пойдёт корове,
корова, молоко давай.

Стучи на честных офицеров,
на жён и дальний гарнизон.
Стучи на всех, стучи без меры,
для них в Сибири хватит зон.

Социализм исправят зэки,
где по утрам к труду "развод"
в промзону, в рудники и в штреки,
а на ночь лагерный обход.

Я был пацан вполне московский,
мы все болели за него.
Никто не ждал с "Автозаводской",
что срок скостят, он - ого-го!

Стрельцов был наш, ведь он однажды
Италию всю покорил,
им забивал в ворота дважды
приёмом, что в футбол внедрил.

Страна нужды, партийных съездов,
студентов мира в карнавал.
Всегда запомни своё место,
кто голубей в простор гонял.

Уже Андропов в Будапеште
погром устроил: бей чужих!
Кто в Греции мечтал акрополь
смотреть на зоне у блатных?

Куда-то мчались люди наши,
казахских далей целина.
Стрельцов уже мочил парашу.
А в чём была его вина?

Срок отсидел кумир и вышел,
без тренировок, что за жизнь.
Народ кричал, спиной он слышал:
-Стрельцов, забей! Не бзди! Держись!-

Он забивал гораздо меньше,
чем до отсидки в лагерях.
Он был кумир. Ничуть не меньше,
где стадион орал в сердцах.

Так гладиатор в древнем Риме
любим был праздною толпой.
Но где тот Рим? Исчез в помине
пред нашей дикою ордой.