Дед Епифан. Вот она, моя деревня...
Вот
она, моя деревня,
Даже
в сумерках рельеф-то
Здешний
дед узнает. Дом.
Епифан
готов пешком
Топать
сорок верст и больше.
Так-то
он когда-то с Польши,
Топал.
Стало быть, дошел.
Но
тогда он был орел.
Нынче
он, конечно, старше.
И
не так уж резв на марше.
Но
коль очень припечет…
Дома
и горчица мед.
А
сейчас не нужно топать,
Есть
автобус, просто попу,
Посадил,
гляди в окно,
Вот
такое вот кино.
В
общем, дед уже на месте.
Глядь,
Архип с Игнатом вместе,
Осадили
магазин.
Не
прошел дед мимо. «Сгинь
Бабка,
ты сейчас до дому,
С
друганами на природе,
Перекинусь
парой слов.
Я
не пью, без дураков.
Так
что, спать ложись, Марина,
Зуб
даю, не выпью пива.
Водку
даже не нюхну,
И
не бегай ты к окну.
Все
теперича иначе,
Осознал
я, что, тем паче,
Я
еще хочу пожить.
Ведь
и так радикулит,
Не
дает покоя, сволочь,
Вот
увидишь – стукнет полночь,
Я
вернусь, сухой, как лист.
Так
что спать, жена, ложись».
Завернул
Марину к дому,
Сам
же рысью к гастроному.
Ну,
а там уж вся толпа.
Руки
дед потер. Ура!
Есть,
кому внимать рассказам.
«Будьте
здравы, братцы, разом.
Из
Америки я к вам,
Повидал
заморский храм.
Побывал
в гостях у «янки»,
Полетал
в консервной банке,
Что
зовется самолет,
И
скажу вам, братцы, вот,
Ничего
в нем нет такого.
Трошки
лишь трясет немного.
Но
не из пугливых, да.
С
ветерком летел, друзья.
Погулял
по Брайтон Бич я.
Там,
скажу, не наш обычай,
Все
другое, все не так,
Ты,
навроди, как дурак,
Тарабарщины
не знаешь,
Не
такие мчат трамваи,
И
метро совсем не то,
Но
красиво, обжито.
Небоскребы
там в Нью-Йорке,
Отойди
чуть-чуть, помойки.
В
общем, все, как у людей.
Хьюстон
тоже не бедней.
Там
в отеле блеск да мрамор,
Не
отель, а чисто замок.
Я
там мистер был, вот так,
Бабка
ж миссис как-никак.
Я
кровать сам не заправил,
Но
нащелкал фотографий.
Вот
на старости пришлось
Прокатиться.
Вам, небось,
И
не снилась заграница.
Я
ж, теперь, возможно, в Ниццу,
Соберусь.
Потом в Мадрид,
Нанесу
и им визит.
Я
сидеть, как вы, не буду.
Да,
и, кстати, больше к пруду,
Не
зовите, я не пью.
У
меня другой ай-кью.
Я
теперь турист со стажем,
Так
что ваше: «Давай вмажем»,
И
не стоит предлагать.
Соглашусь
теперь навряд».
Дед
Архип потер бородку,
Ну,
навроди мыслит что-то.
Помолчал
затем чуток,
А
потом, да и изрек:
«Епифан,
нагнал ты форсу,
Вот,
хлебни-ка лучше морсу,
Горло,
старый, промочи.
У
меня уже очки
От
твоих речей вспотели.
Знать,
перечитал Коэльо,
Ты,
друг старый, Епифан.
Вон
намедни Емельян
Тоже
нес такую глупость,
Мол,
не пью я больше. Шубу
Нацепил,
а ведь апрель.
Зазвенела
уж капель.
Все
читал заумны книжки,
Видел
сам, не понаслышке,
А
потом сошел с ума,
Так
что польза от вина
Очевидна.
Дед подумай.
Ну,
какой от пары рюмок
Вред?
Не знаешь? Я скажу.
Придает
лишь куражу.
Что
касаемо Нью-Йорка,
Не
разделим мы восторга.
Эка
невидаль, отель.
На
него, поди, кошель
Расстегнуть
пришлось не слабо.
Нет,
по мне, так лучше, знамо
Дома.
Что там есть у них,
Чего
нет у нас, старик?
Ай,
икры? У нас навалом,
Заплати-ка,
дед, ты налом,
Да
и ешь. Балык, суджук?
Да,
ведь нет у нас прислуг!
Так
справляемся мы вроде,
Слуги
здесь у нас не в моде.
Эка
тяжесть, чтоб постель,
Застелить.
Ай, сдал ужель?
Попроси
Марину, друже.
Так
что, здесь у нас не хуже,
Чем
там где-то, далеко.
Эй,
Игнат, да ну его.
Так
айда до магазина,
Потрясем
немного Зину.
Может,
даст нам в долг чего.
Не
вина, так хоть пивко».
Не
пошло у деда дело,
Смотрит
вслед он, ошалело,
Уходящим
друганам.
Враз
толпа вся по домам
Разошлась,
и свет потушен.
И
кому, развесив уши,
Слушать
дедовых речей?
Словно
выгнали взашей
Из
своей команды деда.
Может,
выбрал не то кредо
Может,
рубит зря с плеча?
Эх,
была, иль не была.
«Подождите,
други, деда,
Ведь
не ночь еще покеда
С
вами я пойду, друзья.
Передумал
трошки я».
Лишь
под утро дед до дома,
Кое-как
дополз. Час гомон
Под
окном стоял такой.
На
бровях дед полз домой.
Обломала
бабка веник,
Пока
дед на четвереньках,
Поднимался
на крыльцо.
«Видно
фальшь твое словцо.
Обещал,
черт, что не выпьешь,
Сам
же здесь устроил кипиш,
Знать,
могила лишь одна,
Горб
исправит дурака».