часть 1.1

* * *

Давным-давно, в одной стране,
В какой — не сказывали мне,
Жил-был король, и правил он
Аж с незапамятных времён;
Никто из подданных его
Не помнил даже дня того,
Когда помазан был на трон
Правитель их, король Мирон.
Он был жесток, он был суров;
В соседях видел лишь врагов,
И принимал любой пустяк,
Как для войны удобный знак.
Его отточенная сталь
Не знала ножен. Даже жаль
Бывало сей металл порой
За то, что Бог ему покрой
Не дал для мирной цели. Но
Простым нам смертным не дано
Вершить в летах великих дел.
Мирон же делал, что хотел
И с каждым разом умножал
Владения и капитал,
Венчая трапезой хмельной
Поход победный каждый свой,
Как лев силён, как бык здоров...

Но, уставая от пиров
И охладив недобрый пыл,
Он утешенье находил
В дщери единственной своей —
Прекраснейшей из дочерей,
Какую искренне любил.
Она была умна, нежна,
Уже шестнадцать раз весна
Вплетала в косы ей цветы.
И вдохновением мечты
Для многих юношей была
Та, о которой шла молва
Во все края, в какой дали
Ни находились бы они,
Бескрайней матушки-земли.

И с тех краёв с недавних пор,
Гоня коней во весь опор,
Спешили в королевский двор
Потомки благородных лиц,
Чтоб, доскакав и павши ниц,
Стать кандидатом в женихи.
И километрами стихи
Часами и со всех сторон
От них выслушивал балкон,
Да восседавшая на нём
Служанка в платье госпожи
(О чём не знало ни души).

Принцесса же, накинув шаль
И спрятав лик свой под вуаль,
Спускалась в сад, что обнесён
Стеной высокой. Невесом
Сюда лишь ветер знает путь,
Да божий свет - всей жизни суть.
И здесь Мария - так она
С рождения наречена -
Бродила без конца одна
По столь знакомым с детства ей
Тропинкам лиственных аллей.
Сегодня, выйдя из дворца,
Она заметила отца,
Слегка смутившись, что отец,
Дела забросив и дворец,
Неторопливо ждал её.
"Я здесь, чтоб мнение твоё
Услышать..." — Батюшка, изволь,
В стране своей ведь ты король,
Всё будет так, как повелишь.
Грех мне отца учить... — "Шалишь!
Речь не о чьей-либо судьбе
Пойдёт. Вопрос мой о тебе."
— Как? Обо мне? — "Ты знаешь ведь
Что заставляет багроветь
Меня обилье женихов,
Да щебетание стихов
У окон моего дворца...
И проклинаю я Творца
Тайком, взяв на душу хулу
(Да всё равно она в золу
В аду рассыпется, сгорев!)
За то, что превратилась в хлев
Столица благодарно им,
Что словно в Иерусалим
Паломниками прут сюда.
И я решился сократить
Число приехавших мутить
Спокойствие в моей стране."
— Ой, что-то стало страшно мне.
Ты их отважился... убить? —
"Нет, дочка, дело похитрей.
Загнали коль они коней
Сюда спеша из-за тебя,
То нынче же я оглашу
Условия. И в них скажу:
Кто выполнит — того в мужья
Возьмёт немедля дочь моя."
Король, на выдумки хитёр,
Умолк и в мысленный обзор
Пустил свой каверзный порыв,
Глаза мечтательно закрыв.
Мария же потупив взор
Стояла, будто приговор
Ей вынес этот разговор:
Не по любви ведь будет брак,
Да и какой-нибудь дурак
Отравит жизнь до дней конца...
Тайком смахнув слезу с лица
Она спросила у отца:
"Неужто участи иной
Я недостойна?" — Свет ты мой,
Поверь, на свете и во мгле
Из всех, рождённых на земле,
Никто не выполнит моих
Замысловатых и лихих
Условий трёх, а лишь едва
Одно. Ну, иль от силы — два."
— Но если вдруг, на горе мне,
Предав навеки лютой тьме,
Найдётся дьявол во плоти? —
"С благословением пойти
Тебе придётся под венец." —
Сказал как отрубил отец
И, повернувшись, во дворец
Направился, размерив шаг.
Мария молвила: "Пусть так.
В своей стране ведь ты король..."
Тут поднялась волною боль
В груди, и в горле горький ком
Застрял. Не ведая по ком -
Не по себе ли? - не таясь
Она слезами залилась.

В делах своих Мирон был крут,
И через несколько минут
С тяжёлым камнем на душе
Мария слышала уже,
Как возвещал из края в край
Указ придворный глашатай:
"Мы, высочайшею рукой,
Король Мирон невесть-какой,
Здесь подписали сей указ.
Без лишних и ненужных фраз
Мы рады сообщить вам весть:
У Нашей дочери уж есть
Желанье тайное в груди —
Замужество!"

И пруд пруди
Людей на площади, все — в крик
"Ура!" — и шапки напрямик
Взметнулись ввысь под облака,
Как будто мощная рука
Их сорвала в единый миг.
Когда ажиотаж угас,
Продолжил глашатай указ
Читать в ликующий народ:
"Марию в жёны тот возьмёт,
Кто храбр, силён, умён, сметлив,
Кто, все умения сложив,
Три испытания пройдёт".
Жар ликованья поутих,
И люд, от счастья пьян и лих,
Вдруг протрезвел, всерьёз вполне
Внимая в звонкой тишине
Чеканным взвешенным словам:
"Заданье первое Мы вам
Сейчас изволим изложить.
Есть чудный сад. Но путь лежит
К нему за тридевять земель
В края, где жалобная трель
Свирели душу бередит.
И в том краю среди дерев,
Кои хранит свирепый лев,
Есть чудо-дерево. Плоды
Его златые. И труды
Для вас лишь в том и состоят,
Что, отыскав заветный сад,
Добыть и Нам доставить плод.
С сего момента дан отсчёт
Минутам". — Церкви купола,
Качнувшись в такт колоколам,
Полуденный родили звон,
И густо полнил воздух он,
Тревожен, жёсток и жесток.
"На всё-про-всё — вам месяц срок.
И через месяц, в этот час,
Когда пробьёт двенадцать раз,
Ваш долг — с плодами тут стоять,
Заданью новому внимать.
Кто опоздает — тщетен плач;
Его ждёт плаха и палач."

Закончил чтец читать указ,
И сонный город ожил враз,
Вселяя трепет — жуткий стыд —
В видавший многое гранит,
Как улей тронутый гудит,
А люди в нём — пчелиный рой —
Коней седлают. Кто — домой,
Кто — не сумев развеять хмель,
В поход за тридевять земель.