Письмо.
Я читала письмо, что написано сыну на фронт:
- Знаешь, тут, в Ленинграде, уже наступила весна.
Ты не верь пропаганде немецкой, пускай она врёт,
Что наш город погиб. Он сегодня воспрянул от сна.
Первый солнечный день! Я держусь за перила моста;
Это, видно, от радости стали колени слабы.
Но зима позади, и теперь доживём мы до ста!
А враги вместо наших дворцов пусть получат гробы!
Мы посеем капусту. Весь город – сплошной огород.
Так что будет полегче, чем этой ужасной зимой.
Я ведь раньше не знала, какой у нас храбрый народ.
Об одном лишь молюсь: чтобы ты возвратился домой. –
И письмо помогало бойцу продвигаться вперёд,
По ночам посылая о доме и матери сны.
То письмо, где не знала она, что уж завтра умрёт.
На второй только день долгожданной и тёплой весны.
- Знаешь, тут, в Ленинграде, уже наступила весна.
Ты не верь пропаганде немецкой, пускай она врёт,
Что наш город погиб. Он сегодня воспрянул от сна.
Первый солнечный день! Я держусь за перила моста;
Это, видно, от радости стали колени слабы.
Но зима позади, и теперь доживём мы до ста!
А враги вместо наших дворцов пусть получат гробы!
Мы посеем капусту. Весь город – сплошной огород.
Так что будет полегче, чем этой ужасной зимой.
Я ведь раньше не знала, какой у нас храбрый народ.
Об одном лишь молюсь: чтобы ты возвратился домой. –
И письмо помогало бойцу продвигаться вперёд,
По ночам посылая о доме и матери сны.
То письмо, где не знала она, что уж завтра умрёт.
На второй только день долгожданной и тёплой весны.