На чужой территории
"На чужой территории "
Был такой случай. Старшему лейтенанту милиции Балалайкину Михаилу Харитоновичу нужно было решить сложную дилемму: либо быстренько слетать на ры-нок и купить аудиокассету сыну на день рождения, либо бежать сломя голову на службу, куда и так опоздал до безобразия на слишком много.
Родственные чувства взяли верх. Когда уже был у рынка, встретил знакомого спортсмена. Не успели пообщаться. Какие-то два «синяка» рядом стали бить друг друга ящиками.
Ну, естественно возмущенная общественность: «Милиция! Примите меры! Без-образие!».
Не будешь же каждому объяснять, что и район не твой, и транспорта нет, да и некогда. Крикнул так для порядка: «Мужики, сдернули бы куда-нибудь, что на улице-то драться, вашу мать!». Как будто поняли, смылись.
Отошли от населения подальше в сторонку. Продолжили общение, тут Балалайкин опытным глазом увидел, как проходящий мимо кавказец играет дубинкой-выкидухой периодически выскакивающей из рукава пальто ему в ладонь. Сыграло милицейское.
- Стой! Это, что у тебя в рукаве?
- Нэ-чэ-во.
- Отдай-ка, это нэчэво!
Сзади прошла молодая пара, парень громко матерился. Балалайкин, держа кавказца за рукав, повернулся и крикнул: «Не, матерись!»
- Брат, только что купил у мужэка. Нэ отдам.
- Какой я тебе брат? Твои братья, блин, последнюю лошадь в овраге без соли доедают. Это холодное оружие, у нас не положено!
- Дэк, у меня дома на родине автомат лэжит и нэчэго.
- Дома, хоть пулемет, у нас не-ззя. Отдай!
- Нэ отдам!
Балалайкин с криком: «Серега, держи его за вторую руку!» уцепился за первую, в которой было оружие. Кавказец оказал молчаливое, но стойкое сопротивление, дубинку не отдавал. Пришлось перегнуть большой палец правой руки на излом. Только после этого дубинка оказалась в руках «Старлея». Но и этим все не окончи-лось. Кавказец оказался на удивление упрямым и вцепился в отвороты шинели. Когда Балалайкин почувствовал, что он оторвался от земли и находится в висячем положении, мимо вновь прошла, а точнее почти пробежала, но уже в обратном направлении все та же молодая парочка, при этом они еще громче выражались не-цензурной бранью. Балалайкин кое-как повернулся и крикнул: «Не матерись!!!».
Со стороны туалетов раздался душераздирающий крик: «Человека зарезали! Милиция! Милиция!» В это же мгновение Балалайкин почувствовал твердь земли. Кавказец испарился, как будто его и не было. Михаил стал с интересом осматриваться и неожиданно для себя понял, что на рынке в этот момент другой милиции кроме него нет! Люди смотрели на него, ожидая каких-либо действий.
Харитонович увидел, как со стороны туалетов несется парень, сшибая всех на бегу. «Врешь, не уйдешь!» - успел подумать Балалайкин и нанес бегущему навстречу жестокую подсечку. Когда парень, пролетев метра два, упал в снег, Балалайкин уже сидел на нем. Первое, что он услышал было: «Черт, наберут дураков в милицию, я ведь за убийцей бежал…».
Михаил вспомнил пробежавшую молодую пару и понял, кого нужно было задерживать. Оставив лежащего, кинулся в сторону остановки, куда и скрылись злодеи.
Наверное, ушли дворами, подумал участковый и стал звонить с телефона-автомата, вызывая скорую помощь. В это время его за рукав из будки вытащил ка-кой-то парень, как в последствии выяснилось опер из соседнего отдела милиции, и показал на автобус, отъезжающий с остановки.
Балалайкин кинулся наперерез автобусу, выбежав перед ним, широко раскинул руки. Водитель остановил свою технику. Михаил жестом показал о необходимости открытия дверей. Когда двери распахнулись, он схватил за пальто знакомого матершиника и стал тянуть его на улицу. Девушка бывшая с ним закричала, что вы делаете, у меня у самой папа работает в милиции. Парень и девушка оказались на улице. На помощь Харитоновичу подбежали друг-спортсмен и парень-опер. Но скрутить злодея не удавалось, мешала его подруга. Кто-то из стоявших на останов-ке крикнул: «Милиция обнаглела, чуть пьяного мужика для плана у жены из рук вырывают!» Объяснять, что к чему было некогда, сопротивление преодолеть не получалось и Балалайкин подставив подножку увлек злодея тяжестью своего тела на мостовую. Упали все борющиеся. Достав из кармана наручники, Михаил заце-пил их за одну из рук парня. После чего преступник обмяк, и пристегнуть браслеты за вторую руку не составило труда.
Когда отходили от остановки, старенькая бабушка дернула милиционера за ру-кав, и показала, куда задержанный бросил нож. Нож лежал у столба освещения. Балалайкин аккуратно вязаной шапкой задержанного взял нож, и вместе с помощниками взяв под руки злодея, пошел в сторону места происшествия.
Возле туалета уже стояла милицейская машина, скорая не подъехала, и потер-певшего загружали в УАЗик милиции. Было много крови на светлых, почти белых, брюках потерпевшего и на снегу. Милиции было много, но больше было любопытных. Когда кавалькада Балалайкина подходила к месту, от любопытных к ней подбежали друзья потерпевшего и стали наносить удары задержанному. По ходу несколько ударов нанесли и Балалайкину. Последний подумал, да ребята, наверное, заодно и с милицией посчитались за прежние доставления в мед.вытрезвитель. Отсекая толпу, навстречу кинулись местные милиционеры, отобрали злодея и сунули его в ту же машину. Балалайкин бежал за отъезжающим УАЗиком, громко крича, и требуя вернуть его наручники. Метров через двадцать наручники были выброшены из машины в окно.
После покупки аудиокассеты сыну на день рождения прошло пару месяцев.
На одной из ежедневных оперативок шеф службы сказал: «Имеется информация о том, что кто-то возможно из сотрудников нашего отдела, старший лейтенант по званию, где-то два месяца тому назад, оказал помощь при задержании преступника нанесшего тяжкие телесные повреждения, ножевые ранения, естественно по-терпевшему?».
Сидящий рядом с Балалайкиным напарник шепнул: «Миш, вставай. Миш, вставай, премию получишь, обмоем по-человечьи… Ну, что сидишь, вставай, тебе говорят!».
И Миша встал.
- Так, - сказал, начальник, - значит ты?
- Так точно, я.
- Ну, объясни, мне, родной, что это ты там делал на рынке в чужом районе и наверняка в рабочее время. В 18 часов, где должен быть?
- На закрепленном за мной административном участке.
- Правильно. А тебя где черти носят?
- Так я ведь чуть ли не убийцу там задержал!
- Да ты бы лучше в своем районе задержал двух пьяных мужиков! Тебя счас в рабочее время придется отпускать на допросы к следователю в соседний район, а потом в суд. Да еще суд будут несколько раз по различным причинам откладывать. Тебя спрашиваю, сколько рабочих дней в связи с твоим подвигом кобыле под хвост и минус борьбе с правонарушениями в родном рай-оне?
Балалайкин понял, что с премией промахнулся.
Прошло еще несколько месяцев. Как-то раз стоял Балалайкин на остановке общественного транспорта в форменной одежде, никого не трогал. Подбегает женщина, так, мол, и так на ее сына и его друга напали хулиганы проклятые, стали требовать денег, избили, потом сына отпустили за деньгами, а друга оставили в заложники. Я говорит, и милицию уже вызвала, скоро подъедут, не могли бы вы пой-ти вперед, чтоб парня не забили до смерти.
А где это произошло, спрашивает Балалайкин? Женщина указывает в сторону чужого района. Балалайкин отвечает, что помочь не может, чужой район. Женщина говорит: «Офицер, а если бы это был ваш сын?».
Балалайкин вздохнул и пошел с сыном той женщины в указанную сторону, гражданка осталась ждать милицию.
По дороге старший лейтенант поинтересовался у пострадавшего о количестве злодеев. Когда последний сказал, что их восемь, Михаил вспомнил о том, что у не-го кроме планшетки ничего нет, и остановился. Еще разок вздохнул и снова пошел. Парнишка указал на двор, в котором все произошло, и где он оставил друга в руках бандитов, убежав за деньгами для выкупа.
Балалайкин вошел во двор. На скамейке сидели парни в возрасте от 18 до22 лет. Один был испуганный и съежившийся, все остальные чуть пьяные и уверенные в себе. Все, кроме одного громко разговаривали, вставляя, как сейчас уже при-нято у молодежи, мат на перемат, т.е. просто разговаривали, не обращая на мили-ционера никакого внимания.
- Что, веселитесь, молодежь! А, слышали, что закон новый вышел?
- Какой это такой закон?
- А больше трех не собираться!
- Быть не может.
- А, вот и может!
- А, вы кто будете?
- А, я ваш новый участковый.
- Мы ничего не нарушаем, законы нам известны, в юридическом колледже учимся.
- Ты, сынок, меня не загружай. Если нужно, то уголовный и административный кодексы будешь у меня изучать по тем статьям, которые я тебе нарисую.
- Да, ладно командир. А вот сейчас, например, что можно придумать?
Балалайкин не спеша, достал из планшетки Указы об очередном совершенство-вании и активизации борьбы с нарушениями общественного порядка и стал читать статьи по порядку под комментарии парней и со своими разъяснениями. Когда он дошел до ст. 7 Указов, во двор с трех сторон въехали УАЗики битком, набитые милиционерами.
Всех повязали. Пострадавший и его мать стояли с Балалайкиным, и он пояснял им:
- Ну, ладно пусть все обошлось и, слава Богу, пусть вы не хотите судиться. Только не нужно об этом говорить сразу. Понимаешь, тебя, как человека унизили! Пусть теперь они перед тобой унижаются, пусть их родители понервничают.
Подошел местный старший лейтенант, спросил: «Вы откуда будете коллега?».
Балалайкин не моргнув глазом, ответил, что он проездом из Владивостока и доба-вил: «Старлей, я не обижусь, пиши рапорт, что ты задержал злодеев – премию по-лучишь, как-нибудь заеду, посидим по-человечьи…».
Юлай Мордамасов.