Льется мысль странной песнью
Лейся мысль,
Странной песнью,
Играй барабан аритмию,
И чужую и мою:
Писк треугольника,
Грохот литавр,
Простая риторика,
Сладкий отвар...
Ритм бездушный,
Удары не в тон,
Мой моветон,
Эгоистичный и душный.
Серость будней.
Тонкость слов.
Не сосчитать у ней,
У моей фигуры углов...
Слышишь хрипит баритон,
А где-то орёт стая ворон,
Вон дети играю в бадминтон,
Мир наш весь звуков полон.
А вид её красивых локон,
Ласкал глаза мои вчера.
Ах! Как прекрасны порою вчера,
Длящиеся до самого утра...
А суетливое время плыло в даль,
Превращая нервы в сталь,
Грубо торопя минуты,
Мы не замечали секунды.
Луна зачем-то перекрыла солнце -
Затменье. Тени на лице.
А что там в конце?
Никому из нас неизвестно.
И вот все обычно,
Послезавтра прямо как вчера,
Но средь глухого будня,
Просыпается мысля моя...
И загрохочут литавры,
И запищит колокольчик,
Зазвучат аритмии удары,
И захрипит баритончик,
Мысль льётся,
Ах, Как хорошо поётся:
Та-та
Тадта
тадатда
Тадта-та
Та та
Странной песнью,
Играй барабан аритмию,
И чужую и мою:
Писк треугольника,
Грохот литавр,
Простая риторика,
Сладкий отвар...
Ритм бездушный,
Удары не в тон,
Мой моветон,
Эгоистичный и душный.
Серость будней.
Тонкость слов.
Не сосчитать у ней,
У моей фигуры углов...
Слышишь хрипит баритон,
А где-то орёт стая ворон,
Вон дети играю в бадминтон,
Мир наш весь звуков полон.
А вид её красивых локон,
Ласкал глаза мои вчера.
Ах! Как прекрасны порою вчера,
Длящиеся до самого утра...
А суетливое время плыло в даль,
Превращая нервы в сталь,
Грубо торопя минуты,
Мы не замечали секунды.
Луна зачем-то перекрыла солнце -
Затменье. Тени на лице.
А что там в конце?
Никому из нас неизвестно.
И вот все обычно,
Послезавтра прямо как вчера,
Но средь глухого будня,
Просыпается мысля моя...
И загрохочут литавры,
И запищит колокольчик,
Зазвучат аритмии удары,
И захрипит баритончик,
Мысль льётся,
Ах, Как хорошо поётся:
Та-та
Тадта
тадатда
Тадта-та
Та та